Похищенные

Глава 3

Ван

Когда мы вместе с Бартом Лайвли работали в отделе убийств в полицейском управлении Миннеаполиса, нас называли «командой мечты». Наш легендарный уровень раскрытия преступлений был обусловлен методичными, почти навязчивыми методами расследования Барта и моей непревзойденной интуицией. По крайней мере, так говорили мне в лицо.

А за спиной называли ведьмой. Когда Барта не стало, когда он оказался под землей и его репутация уже больше не могла меня защитить, мою жизнь сделали невыносимой.

В детстве кажется, что, когда ты повзрослеешь, издевательства уже не будут ничего для тебя значить. Но бывают исключения.

Со мной так и вышло. Меня насильно вернули в детство. Я снова стала девочкой со сбитыми коленками, в самодельной одежде, со стрижкой, как у церковного служки. Когда я уже не могла выносить издевательства всего отдела по расследованию убийств и ту душевную боль, которую они мне причиняли, я уволилась.

Это было почти два года назад. У меня не было никакого плана, просто животное желание сбежать.

А дальше произошло нечто невероятное, в духе всякой чепухи типа «прыгни, и крылья сами появятся», какую вышивают крестиком на подушках из магазинов, где продаются по завышенной стене свечи и бокалы с надписями «пришел час выпить»: в Бюро по уголовным делам Миннесоты открылось отделение нераскрытых дел.

И меня туда взяли.

С тех пор я занималась аналитикой, своего рода офисной работой: искала информацию с помощью телефона и компьютера, выясняла факты, писала отчеты. Это не имело ничего общего с убийствами, и я ни капельки не возражала.

Мне нужно было прийти в себя после смерти Барта.

Но как говорится, дьявол рано или поздно потребует свое, и после всех этих месяцев в кресле мне все-таки пришлось выступить на поле боя за Бюро. Какая глупая неудача, что судьба снова свела меня с детективом Дэйвом Комстоком, главарем банды, выжившей меня из полицейского управления. При мысли о предстоящей встрече с ним у меня сводило желудок, но я бы скорее лизнула дерьмо, чем показала ему свою слабость.

Отстегнув фонарик от пояса, я осматривалась, направляясь к месту преступления. Машина «Скорой помощи», должно быть, подъехала прямо к краю места захоронения, прежде чем вернуться туда, где она стояла теперь. Глубокие следы шин могли уничтожить важные отпечатки, но тут уж ничего нельзя было поделать. Если есть хоть какой-то шанс, что жертва жива, врачам надо поторопиться.

Подойдя к этому месту, я вдруг ощутила запах Миссисипи – запах грязи, тины и вонючей рыбы, хотя река находилась в пяти или шести кварталах от меня. Я направила свет на противоположную сторону стоянки и заметила, что кто-то подъезжал оттуда за последние сутки, когда в последний раз шел дождь. Убийца? Ближе к яме повсюду рыхлая грязь – пыльный гравий, песок помельче и глубокая черная земля. Она скрывала отпечатки, но не все. Я различила мужские следы и еще несколько следов поменьше, идущие от того места, где остановился неопознанный автомобиль. Между ямой и местом стоянки машины свалили в кучу обрезные брусья.

Приблизившись, я ощутила тяжесть взгляда Комстока, но зрительного контакта его не удостоила. Я и так знала, что увижу. Волосы, всегда как будто мокрые, и брыли, как у Ричарда Никсона. Костюм, кое-где потертый, но приличный и хорошо подчеркивавший еще довольно подтянутую фигуру.

Пока Барт был жив, Комсток изображал моего приятеля – хлопал меня по спине в баре, как своих ребят, и даже однажды выписал мне похвальную грамоту. Он продвигался по служебной лестнице вместе с Бартом и давал всем понять, что любой напарник Барта – лучший друг Дэйва Комстока. Но с той самой секунды, в которую Барт за ужином и просмотром «NBS: Дата» вдруг свалился с сердечным приступом, Комсток принялся превращать мою жизнь в ад.

Тот факт, что на место преступления вызвали именно его, был приятен, как острый ноготь в глазу. Оставалось надеяться лишь на то, что Комсток, как и Барт, выше всего ставил процедуру. Ему не обязательно должны были нравиться те, с кем он работал.

Еще меня порадовало, что ему до сих пор удавалось держать форму по периметру. Увидев такое место преступления, большинство полицейских рванули бы в первый ряд. За эту историю им в любом баре досталось бы два бесплатных раунда, а то и все три – смотря как ее растянуть.

Над головой светила почти полная луна, заливая все вокруг жутким жидким сиянием. Осторожно, чтобы не испортить следы Комстока, я развернулась на триста шестьдесят градусов, расширив область обзора от непосредственного места преступления до окрестностей. К востоку тянулись последние три метра гравийной площадки, а за ними начиналась изрытая асфальтированная дорога. За дорогой шелестел лес, ведущий вниз к Миссисипи. Машины въезжали с запада, и столбы электропередач указывали на неизбежное развитие событий именно в этом направлении. За ними располагались железнодорожные пути.