— Не помешала бы. Я пока только пускаю корни, а они, гады, жрут их. Надо растить стрелков и разрывные, но тогда продвижение замедлится. Сам суди, насколько мы спешим.
— Сильван, — обратился я к хранителю. — собирай группу. Манри и некроморфы в авангарде, проходчики в резерве, затем сбор трофеев и тел. Я перекушу и присоединюсь. Пробой на двенадцатый должен быть намного легче.
Когда мы прибыли на место, дело было уже сделано. Нужды участвовать в каждом бою лично уже не было. Зато в организованной нашими стараниями лаборатории я был нужен постоянно.
— Интересно, что будет, если добавить фрагмент в тело ланцета на терминале? — заинтересованно спросила Белая, глядя на сегментированные тела белых мутных гусениц.
— Пока ветвь не изучена — будет рандом, — сказал я. Как и в любой модификации предметов, возможен как успех, так и критическая неудача, и нам придётся сражатья с собственным творением. Лишний риск нам ни к чему.
— А в том, что изучено, риска нет? Смесь растений с муталиском выглядит не очень разумной.
— Зато растительная ветвь в ней главная, моими стараниями. Минимального анализа уже достаточно, чтобы влиять на то, какая часть личности будет главной. А для растений слово хуорна — закон. Ну, или дендроморфа с эфирным модом хуорна.
— Ясно. А с ростом уровня выше, на средний и высокий — позволит вносить больше?
— Да, вариантов будет больше в принципе. Ты же сама обьясняла мне принципы работы терминалов. Он станет лучше понимать то, что делает. А сейчас я вытянул по максимуму им разум, но по итогу двое вышли неразумными тварями. И как видишь, на облик я пока что тоже не сильно мог повлиять. Меняешь что-то одно — меняется и что-то другое.
— Кажется, поняла принцип. Действительно, если подумать, то всё просто. Так же и с тремя и более цепями? Пока не закончится фантазия и монстры Стены?
— Именно.
— Закон о том, что создателей цепи нужно убивать на месте был правдой.
— Хочешь убить меня?
— Убить — лишнее слово. Оно не приблизит меня к прохождению. Я отказалась от принципов, когда стала частью твоей группы. Ты принёс слишком много изменений. Если на их волне можно дойти до последнего этажа — я по крайней мере узнаю, на что потратила всю свою жизнь. Слишком много жертв было принесено ради моей памяти и опыта. Я не могу отступить ради всех, кто погиб ради дела проходчиков.
— А что будет потом?
— Ты задаёшь странные вопросы. Разве суть не в процессе? Я хочу увидеть двадцатый. А затем спуститься на двадцать первый и пробить дыру наружу. Чтобы наконец знать, что находится по ту сторону.
Любопытно, что в памяти короля Артура не было ничего об этом. Хотя вроде бы тогда уже были на двадцатом.
— Арктур, извиняюсь, что прерываю вас, — послышался голос Тумора. — Но я пробился на нижний этаж.
Я бросил взгляд на остатки тел червей.
— Кот, что с зачисткой и лутом?
ebooksa