— Простите, — пробормотал Дмитрий Борисович. — Рефлексы.
— Понимаю, — сказал Виталий. — Ничего страшного, в меня стреляли из вещей и похуже этой.
— Так это…
— Это реальность, — сказал Виталий. — И я понятия не имею, что мне с ней делать. думал, может быть, вы подскажете.
— Так сразу не подскажу, — сказал Дмитрий Борисович. — Тут консилиум нужен. С участием вашего непосредственного начальника, разумеется. И не только его.
— Нет, — вздохнул Виталий. — Это не поможет.
— Но вы же понимаете, что я не могу оставить это просто так. С этим надо что-то делать…
— Угу, — сказал Виталий. — Я понимаю, что с этим вы мне помочь не сможете. И со странными снами тоже. Но все же вы развеяли некоторые мои сомнения относительно моей профпригодности, за что я вам благодарен…
— Я должен доложить наверх….
— Разумеется, — сказал Виталий и еще раз щелкнул по кнопке ввода…
***
…кабинет был залит солнечным светом. Через слегка приоткрытые окна в него проникал теплый летний воздух и легкий аромат выхлопных газов, характерный для центра города. Откуда-то из соседнего переулка периодически доносились звуки автомобильных гудков.
Психолог оторвал взгляд от монитора и посмотрел на молодого человека. Высокий, короткостриженный, атлетически сложенный, со здоровым румянцем на лице. В этот кабинет довольно часто приходили именно такие люди.
Молодой человек сидел на стуле, держа спину прямо и скрестив руки на груди. Закрытая поза, подумал психолог, и молодой человек тут же ее сменил, положив руки на колени.
Психолог посмотрел в бумаги.
— Лейтенант Савельев?
— Так точно, — сказал молодой человек. — И я уже ухожу.
Дмитрий Борисович сверился с бумагами.
— Да, все верно, — подтвердил он. — Рад, что мы так быстро уладили эту небольшую формальность.
— Я тоже, — сказал Виталий.