Излом

Первый, он/я банально не знал о последующих за подписанием изменениях в тонких мировых энергиях. Могло быть такое? Легко. Кто бы ему/мне рассказал о подобном исходе? Темные? Им плевать на эту энергетику? Светлые? Им важнее было предотвратить ту энергетическую лихорадку, от которой трясло весь Мир. Возможно, в то время, когда Родриго Диас де Вивар был в монастыре, клерикалы даже подтолкнули его к этому решению.

Второй вариант, который мне показался более логичным: он/я вообще не видел ничего плохого в подчинении одного слоя людей другому, пусть это разделение и шло по праву крови. Эль Сид был плоть от плоти человек своего времени и средневековой морали. Он с рождения не видел ничего, кроме крайне сословного общества, где люди четко делились на классы. Есть те, кто пашет, есть те, кто молится и есть те, кто правит. Он/я не знал другого мира, ему не с чем было сравнить. И подписанный им/мной Договор, по сути, мало что менял в его глазах… Ведь те, кто пахали, так и будут пахать, те, кто молились, продолжат свою службу. Сменится только правящий класс, но подобное в истории случалось огромное количество раз, когда одна власть уходила, а на её место вставала новая.

По легкой волне, идущей из самого центра моего Я, стало понятно, что оба варианта были одинаково верны. Мог ли я нынешний винить себя прошлого за принятое тогда решение? С этим вопросом к самому себе я остановился на набережной, разглядывая проходящие мимо яхты. Сегодня было довольно ветрено, и парусники скользили по волнам легко и непринужденно. Они находились в своей стихии и смотрелись естественно и элегантно даже на фоне стоящих у туристического пирса океанических лайнеров.

Каждый из людей, которые проходят сейчас мимо меня или управляют судами в бухте, все они продукт своего времени, воспитания и обычаев, впитанных с младенчества. Многое из того, что для них норма, в средневековом обществе воспринималось бы как повод для казни или изгнания. Также верно и обратное. Можно ли винить средневекового ученого в том, что он, не зная ничего о квантовой теории, пришел к неверному утверждению о строении вселенной? Подобное обвинение как минимум глупость. Так и я нынешний не в праве судить эль Сида. Не в праве, тем более мне самому придется принять не менее сложное решение. Причем, сделать это, не прекращая поиск какой-то Двери. Где эту Дверь вообще искать-то? И может быть, говоря о Двери, Творящий имел ввиду что-то иносказательное?

Что точно могу заметить, мне сейчас ничуть не легче, чем в свое время эль Сиду!

Пожалел себя и сразу как-то стало легче.

Вздохнул полной грудью и огляделся. Городу было совершенно наплевать на мои страдания и самокопание, он жил своей привычной жизнью. Корабли рассекали волны, машины стояли на светофоре, люди спешили по своим делам или просто отдыхали. Один из таких отдыхающих и привлек мое внимание, он сидел на лавочке и увлеченно читал книгу. Книгу, обложка которой мне была знакома.

Вспомнив, что примерно в полуквартале от набережной видел книжный магазин, направился туда и купил интересующий меня роман. Как меня уверил продавец, я не прогадал и приобрел самый настоящий “бестселлера года!”. Можно было пойти домой и там, лежа на кровати, почитать только что приобретенную новинку, но сегодня стояла слишком хорошая погода, и проводить время в четырех стенах — настоящее преступление. В меру жарко, и при этом довольно сильный ветер, дующий с моря, разгоняющий обычную городскую духоту. Пройдя два квартала, вышел из облюбованной туристами зоны и пристроился на небольшой лавочке на тенистой аллее. Расслабился, провел дыхательную гимнастику и открыл том с броским названием “Непокорившийся”. Надо же было понять, что так заинтересовало и даже немного напугало наследника.

Первые же прочитанные строки приковали мое внимание намертво. Главным героем произведения оказался никто иной как Родриго Диас де Вивар! Это было настолько неожиданно и неправдоподобно, что я перечитал первый абзац текста раз десять, прежде чем понял, что у меня все в порядке с глазами, и мне это не привиделось. А дальше… Дальше я пропал для мира на несколько часов, пока не перевернул последнюю страницу.

Солнце нижним краем коснулось верхушек домов, когда я закрыл только что прочитанную книгу. Меня раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, это был грамотный, даже талантливо написанный текст. Причем автор явно озаботился изучением материала, прежде чем взяться за перо. Отличная фактура, достоверные описания быта и социума средневековья, прекрасное владение датами. Даже основные вехи в судьбе эль Сида прописаны с оглядкой на реальную временную шкалу. Но, при всем этом вся книга — ничто иное как буйная фантазия, мало имеющая общего с реально происходившим. Согласно изложенному автором, эль Сид и его верные соратники, будучи обычными людьми, воевали за свою правду, побеждая на удаче, расчете и беспредельном пафосе. Безграничном, настолько доведенном до абсурда, что описание этого пафоса получилось почти гениальным. По сути, это был псевдоисторический, приключенческий роман, как принято говорить “написанный по мотивам реально произошедших событий”.

Эль Сид в авторском исполнении представал как ядерная смесь Шерлока Холмса, Тамерлана и Ланселота. Идеальный герой, умный, расчетливый, но также благородный, великий воин, при этом абсолютно безжалостный к врагам стратег и полководец. Только литературный талант автора был настолько велик, что подобный персонаж выглядел на страницах книги естественно и гармонично. Сюжет был закручен крепко: сражения, интриги, любовь, предательства, несколько даже для меня неожиданных твистов.

Несмотря на то, что основой книги было противостояние Последнего Короля Людей приходу Истинной Крови, тем не менее, все это подано так, что формально органам цензуры придраться было к не к чему. Автор не оскорблял перевертышей, наоборот, показывал их умными, грамотными и не менее благородными, чем еще больше возвышал победы эль Сида. Да и общий, внешний лейтмотив книги был в том, что война — это плохо. Любая война — это боль, страдания и трагедия. Книга заканчивается тем, что, поняв это, герой уходит в монастырь. Уходит непобежденным, не желая плодить боль в мире. Правильный вообще-то посыл. Я был на войне и не одной, пусть не солдатом, а оператором. Но насмотрелся достаточно, чтобы точно сказать: война — это полнейшее дерьмо, и война — это страшно.

Только вот, помимо внешнего смысла, книга создавала определенное настроение. Это настроение нигде не было высказано прямо, даже намеки на него были завуалированы, как только можно. Но! Закрыв последнюю страницу, читатель больше не считал оборотней непобедимой и непогрешимой силой. Как автор добился этого — для меня загадка! Может он мастер нейролингвистического программирования посредством литературы? Знаю, что такого не бывает, но как-то же он достиг подобного результата!

Смотрю на обложку. Она тоже несёт смысл. И этот смысл мне не нравится. Очень.

Захотелось найти контакты автора и позвонить ему с вопросом: кто его надоумил написать такую книгу именно сейчас? Или может быть автор — сенс уровня Созидающего? И просто остро чувствует момент и время?

Рисунок на обложке и текст состыковались в моей голове, и я отчетливо понял, для чего писалась эта книга. Это было произведение-предсказание, роман, подготавливающий людей к тому поступку, который они должны совершить. Пока, сегодня, эта книга формировала желание, возможно неосознанное. Но…

Черт!

Кто-то озаботился тем, что, если я разорву Договор, то у моей армии не было бы недостатка в добровольцах!!! Нет! Такого не может быть! Книги не пишутся за день. Кто мог так подгадать время? Может, мне все кажется?

Нет, не кажется, в этом уверен, и Искра тут не причем. Просто я вижу всю картину и способен оценить все намеки, которые автор вложил в своё произведение. Думаю, даже наследник не осознает в полной мере, насколько опасен этот роман для нынешнего мироустройства.

Стоп! Не все так плохо! Эта книга не спусковой крючок. Заложенные в ней закладки сработают только в том варианте реальности, в котором я разрываю Договор. Знать бы, кто мне преподнёс такой “подарок”, лично бы придушил! То-то так переполошился Дом на Холме. Напрягся наследник. Он что-то уловил, не полностью, но уловил и теперь стал еще более насторожен.