Глава 8
В мастерской дознавателей ждало разочарование.
Ботинки там признали. Даже назвали того, кто их шил — одного из старших подмастерьев, получивших право работать самостоятельно. Но парень, видевший покойника целых три раза, ничего не помнил. Порылся в своих записях, нашел, сколько брал кожи и меха, как вымерял поправку для короткой ноги. Но имя заказчика ему было ни к чему. Тот был помечен в тетрадке как «левая нога подошва три ногтя». В смысле — левая нога короче на три ногтя. Рядом с этой записью стояла какая-то буква, то ли К, то ли Н, не разобрать. Почерк у сапожника был еще тот.
— Наверное, это я написал, что к Красным дням надо, — неуверенно пробормотал подмастерье. — Хотя — зачем тогда я раньше сделал? Не знаю... Мужик вроде был... такой... ну, обычный. Не военный, точно. У нас много военных бывает, поранетых. А этот — нет, не солдат. Обычный.
— То, что не солдат, мы сами знаем, — начал раздражаться мастер Ткарат. — А что еще про него помнишь? Он хоть что-нибудь про себя рассказывал? Ты примерку делал — и вы молчали, как два немых?
Сапожник растерянно посмотрел на гнома:
— Ну... это... вроде как сказал, что ходить нужно ему, что за день лиг пять проходит. А зачем — я не понял. И это... что вроде как по кирпичам ходит, так что лак не надо...
Астралии парень в этот момент чем-то напомнил барашка: такой же кудрявый, синеглазый, ресницы длиннющие, словно у эльфийки при параде, губки бантиком, а глаза — пустые, без единой мысли. Хотя и впрямь — зачем сапожнику имя случайного заказчика? Не военный же, не императорский офицер, перед которыми тут пляшут, как перед невестой на выданье...
— А во что мужик был обут, когда пришел заказ забирать, — на удачу спросила Астралия. — В старье?
Она знала, что разумные лучше всего помнят то, что касается их самих или их дела.
— Почему в старье? — удивился подмастерье. — Нет, крепкие сапоги, хорошие, хромовые.
— А что ж он тогда в тепло зимние ботинки надел? Так понравились?
Парень пожал плечами:
— Кто же его знает? Говорил вроде в приличное место пойдет, куда в грязном нельзя. Грязные у него сапоги были. Переобулся и рогожку старую у меня попросил, чтобы завернуть и ничего не испачкать. Мы завсегда рогожку даем, чтобы заказчик мог покупку завернуть...
— Грязные? — удивилась Астралия. — Так вроде сухо было?
— А я знаю, где он лазил? Странная такая грязь, серая, словно порох...
***
— Не повезло, — вздохнул гном, когда они вышли из мастерской.
— Может, все же в пансион съездим? — робко спросила Астралия.
— По поводу того кладовщика? Ты видел кладовщиков, что по пять лиг в день по кирпичам пробегают? Да еще в грязи лазят, когда дождя нет? Кладовщики — они же на складах сидят. В конторках!
ebooksa