Танатос вошел в систему.
Алые вспышки боковых орудий тут же стерли с лица системы еще два патрульных фрегата. Быть может, не прими те такую неудачную формацию, для избегания варп-врат и окажись оба корабля, с одной стороны, от линкора, то, возможно, у одного из них мог появиться шанс.
Он появился лишь у последнего, четвертого патрульного. После входа линкора в систему, тот оказался снизу, у него под брюхом. И идиоту бы стало ясно, что открывать огонь и вести бой с такой разницей в весовых категориях не имеет смысла. Смысл был в другом. И патрульный понял все правильно. Вспышка зеленого огня от основных ходовых двигателей фрегата придала тому максимальное ускорение. Ускорители работали на максимальном перегреве, но лишь это обеспечивало возможность уйти. Линкор не способен тягаться в скорости со столь маневренным оппонентом. А фокус орудий не навести на настолько быстро изменяющую свои координаты цель.
Это был реальный шанс на спасение.
Внезапно фрегат наклонило вправо. Множественные всполохи огней распространились по его маневровому крылу. Сначала одному, потом и второму. Пара мгновений дезориентации и оба маневровых, со вспышками энергетических разрывов, отделяются от корабля. Теперь ни скорость, ни маневренность не имеют значения. Фрегат способен уйти от более массивного оппонента в лице линкора. Но по этому закону и фрегату не уйти от более маневренного оппонента. Дроны настигли его и вырвали его «крылья». Алая вспышка основного орудия линкора озарила космическое пространство альвов. Последний из четырех фрегатов патруля был уничтожен.
Танатос на миг замер, а потом быстро, как для своего размера, развернулся в сторону основной альвийской станции этой системы. Станции, где обитал ее Князь.
— Сострадание — это черта, что отличает всех разумных от животных — менторским тоном процитировал молодой Князь и улыбнулся, глядя на человека.
Он медленно, почти танцуя, подошел к своей слуге и прошептал ей на ухо:
— Если ты его сейчас не убьешь, то ты и все слуги тут, умрут. Будь паинькой, старайся хорошо. Мне скучно.
В глазах альвийки читалось отчаяние. Осознание, сожаление и немая боль. Но она прекрасно понимала, что сделать ничего не сможет. На все воля Князя, а он решил, что нужно поступить так. Но молодая еще девчонка… разве она видела смерть, здесь в мирных системах. Разве что от старости. Тогда не стоит вообще спрашивать, убивала ли она? Конечно, нет.
— Простая арифметика для идиотов, вынудить человека поступить логично — заговорил командор, глядя на этот театр одного актера — Конечно же выбор очевиден, ведь в отсутствии правильного решения выбирают «меньшую из двух зол». Ты же так подумала, девочка?
Служанка застыла и расплакалась. Она рыдала, постепенно опускаясь на колени и заливаясь слезами. Видя это, молодой Князь горел гневом. Кое-что пошло не по его плану. Картина была испорчена.
Он быстро подбежал к плачущей девушке. Так резко, что та не успела осознать произошедшее. Аристократ схватил ее за волосы, с такой силой, что вырвал пучок. Поднял голову и перехватил, направленную в него, руку с ножом.
— Дура, такое развлечение испортила! — сквозь зубы процедил аристократ.
Измученная и испуганная. Разве могла идти речь о сопротивлении. Альв мгновенно вырвал столовый прибор из ее руки. Князь, резким движением, вогнал его в грудную клетку альвийки. Замысел или удача, но хоть тут бедной девочке повезло — она не мучалась. Удар пришелся прямо в сердце. Провернув нож в ране, альвийский Князь отбросил мертвую слугу.
— А как же сострадание? — спокойно проговорил некромант, чем, кажется, только сильнее разозлил молодого Князя. Не было той ожидаемой театральной реакции на произошедшее. Порою молодость слишком предсказуема, даже когда ты Князь.
— Я их хозяин. И только я решаю, как они будут жить и как сдохнут. Ты… — он подошел ближе к командору — меня бесишь. Но просто сдохнуть даже не рассчитывай. Смерть ты у меня выпрашивать будешь… Сложно… Надо подумать… Может уважаемый Носитель Слова, подскажет своему Князю правильное решение. Это же входит в твои обязанности?
Шин смотрел на аристократа, как на ничтожество. И нисколько этого не скрывал.
— Я служу настоящим Князьям. Ты же — альв процедил сквозь зубы — висельник.
Князь посмотрел на него очень внимательно. Потом молча достал, разукрашенный витиеватыми узорами, щегольской бластер и направил его на стоявших в стороне слуг.