— Угу.
Возможно, чересчур поспешно захлопнула дверь, но меня это мало волновало. Отодвинув ткань в сторону, успела проследить за легкой улыбкой на лице раненого, которая тут же погасла.
— Из-за меня у тебя могут быть проблемы, — он словно прочел мои мысли.
— Пустяки, — отмахнулась рукой, отправляя в мусорное ведро отходы.
Мне была не понятна природа возникшего между нами напряжения и чтобы хоть как-то послабить его, я заставила себя произнести пару слов.
— Завтра вам обязательно стоит показать руку Константину Юрьевичу. Если… ночью появится температура — выпейте жаропонижающее. Надеюсь, этого не произойдет, потому что потом придется назначить антибиотики. — ого! Да это же целое сочинение.
Он с благодарностью улыбнулся.
— Спасибо, Настя. Большое пребольшое. Завтра обязательно заеду.
Я подняла удивленный взгляд. Так меня никто не называл. Сколько помню, всегда для всех была Стасей. Необычно. И как-то непривычно резануло слух. Но произнесено было по-особенному. Мне понравилось.
— Не за что…
Он поспешил отвести взгляд, спрыгнув с кушетки, и потянулся за ветровкой. Повертев её в руках, присмотрелся к кровавому пятну и кое-как сложив, зажал под мышкой.
— Можно вопрос? — прозвучало у самой двери.
Я подняла голову, чтобы лучше видеть его.
— Конечно.
— Как давно ты работаешь с Хмуриным?
— Во-первых: не «ты», а «вы». Я с вами на брудершафт не пила. А во-вторых — зачем вам это?
Он снова улыбнулся. Теперь уже не таясь. Открыто. И колючий взгляд от этого преобразился. Да всё его лицо поменялось. Интересно, сколько ему лет?
— ИзвиниТЕ, интересуюсь чисто в деловых целях. Раньше тут работала Наташа и…
— … она уже два месяца, как вышла замуж и выехала с мужем заграницу, — зло буркнула я, повернувшись к нему спиной, и принялась обрабатывать инструменты. Скорее всего, этот тоже из бывших поклонников Натали. Ну, уж извините. Теперь тут работаю я! И с чего разозлилась? Непонятно.
— Понятно.