Мое чужое сердце

Стасе сразу поплохело. Он узнал. Но как? Следил?

— Не понимаю, о чем ты, — она попыталась обойти его, но он приставил свою руку к стене. Попробовала прошмыгнуть с другой стороны — он и с другой выставил руку, так что она оказалась в ловушке. Сразу заволновалась от испытуемого чувства близости, неловкости и возбуждения. Оставалось только проскользнуть под рукой, но и тут её ожидала неудача: Влад перехватил её порыв и заключил в кольцо рук трепещущее тело с такой силой, что она замерла, не решаясь пошевелиться.

— Не понимаешь? Хммм, надо же, какая у меня непонятливая жена. Хорошооо. Повторение — мать учения, — уже более зловеще протянул он, пытаясь не акцентировать внимание на высокой девичьей груди. Твою ж мать… Да она вся — коктейль Молотова — взрывоопасная смесь, куда не посмотри. Каждая линия и изгиб — удар под дых.

Её глаза сводили его с ума, запах манил и обволакивал, а голос… голос находил в нем отклик даже в самом тихом звучании. От такого наваждения хотелось лупиться головой об стену, лишь бы сбросить с себя пелену опьяняющего дурмана. И это злило больше всего.

— Если ты не хочешь, чтобы я сделал твоего благоверного инвалидом, в лучшем случае, смотри, я уже говорю открыто, то будешь держаться от него подальше.

— Ты следил за мной?! — ей практически не хватало воздуха. Только он один мог смотреть так, что коленки подгибались, а тело начинало полыхать жаром. Но произнесенные слова помогли очнуться. Недавнее возбуждение сменилось волной возмущения и вырвалось на волю. — Ты в своем уме? Ты что творишь? Привез меня к себе, а сам тем временем вернулся и покалечил человека. Ты слишком переигрываешь! Не стоит. Когда-нибудь наш брак закончиться и тебе придется попрощаться с данной ролью. Димка не заслужил такого. Он хирург. Слышишь? Хирург… А ты сломал ему руку. У него же больная мать и …

— … ты так драматизируешь, будто я переломал ему ноги. Ничего страшного не произошло. Побудет на больничном, подумает на досуге о своем поведении. Вспомнит, что есть родные, которыми стоит дорожить, — он увидел, как её зрачки расширились от ужаса. Она даже не понимала, что своим стремлением защитить Коновалова распаляла его желание покалечить придурка ещё больше. Что с ним? Он сам себя не узнавал.

— Ну, ты и… козел.

— Супер. За*бись… Я ещё и козел. А ничего, что я перехватил его по пути к Варланову? А? Ты хоть понимаешь, что могло произойти? — отпустил тонкую талию и обхватил хрупкие запястья, с силой прижав к своей груди. У девушки перехватило дыхание от боли, а он всё не мог остановиться, даже когда проследил за появившейся влагой в глубоких серых глазах. — Значит так… если тебе захочется поиграть в сестру милосердия, в следующий раз посмотри на кольцо и вспомни о том, кто рискуя всем надел его тебе на палец. Отныне мои глаза на тебе! Каждый шаг, каждый вдох и выдох будет фиксироваться. Только попробуй посмотреть в его сторону — увидишь, я сделаю так, что брак на бумаге быстро превратиться в настоящий. И тогда ты станешь моей не только на словах. Усекла?!

Девушка ошарашено кивнула. Чтобы послабить испытываемую боль в запястье, пришлось приподняться на носочках и буквально прикоснуться лбом к его носу. Капли воды, стекающие с её волос, проложили свой путь по его рубашке, оставив влажный след. Подняла голову, заглянув в живые глаза, в которых сейчас плескалось целое море эмоций, и осознала, что он не шутит. Его губы были в опасной близости.

— А теперь, — добавил зловеще Влад, не отрывая от неё взгляда, — ты ложишься спать. С завтрашнего дня я буду отвозить тебя на работу, а забирать поручу кому-то из своих людей. Запомни: Варлан следит за нами. И давай без фокусов. Не вынуждай меня становиться тем, кем я не хочу быть.

Что-то остановило её. Она хотела достойно ответить, но в последний миг передумала. Возможно, причина крылась в опасном и одновременно завораживающем выражение его глаз, а возможно, в собственном желании, которое он неосознанно разбудил. И идти у него на поводу будет огромной ошибкой.

Влад отпустил Стасю и, развернувшись, быстрым шагом спустился по лестнице на кухню. Свет не включал. Глаза привыкли к полумраку. Открыл окно и на полную грудь вдохнул прохладный воздух. Ночной ветер ворвался в комнату и зашевелил легкие шторы. Рука потянулась к сигаретам, с которыми теперь не расставался, и извлекла одну. Едкий дым заполнил легкие и забился в нос. Облегченно выдохнул, уставившись на соседний дом. Но как не всматривался, как не напрягал зрение, не смог увидеть — перед глазами так и продолжала стоять трепетная, чувственная девушка и ни одна сигарета не поможет избавиться от этого видения.

Да, ночка предстоит ещё та.