Не оставляй без внимания, возлюбленный, слов: похоронили его; но представь здесь посеребренные столы, постели, ковры, покрывала, все прочие домашние вещи, благовония, ароматы, множество вина, разнообразные яства, сласти, поваров, льстецов, оруженосцев, рабов и всю прочую роскошь – померкшей и исчезнувшей. Все – пепел, все – прах и пыль, слезы и вопли; никто уже не может ни помочь, ни возвратить отошедшую душу. Тогда была обличена сила золота и великого богатства. От такого множества прислужников он отводим был нагим и одиноким, бессильным унести отсюда что-нибудь из такого богатства, оставленным всеми, беспомощным; не было при нем никого из служивших, кто бы помог ему и избавил его от наказания и мучения, но, отторгнутый от всех, он один влеком был на невыносимые муки. Пришла смерть и все это истребила и, как пленника, взяла и отвела его, поникшего долу, покрытого стыдом, оробевшего, трепещущего, устрашенного, как будто во сне насладившегося всем прежним весельем. И теперь богач стал просить нищего и нуждаться в трапезе того, кто некогда томился голодом и доступен был устам псов; так изменились обстоятельства и все узнали, кто был этот богач и кто был этот нищий, и что Лазарь был богаче всех, а тот – беднее всех[300].
Некоторые из людей, подчеркивает Златоуст, наказываются за свои грехи на земле, другие «здесь не терпят никакого бедствия, но все наказание получают там», третьи «наказываются и здесь и там». Здешнее наказание освобождает от тамошнего мучения. Об этом свидетельствует пример Лазаря: если он сделал что-либо злое, то омыл это в земной жизни и перешел в мир иной чистым[301].
Притча о богаче и Лазаре содержит в себе нравственный урок, который сохраняет актуальность на все времена:
При входе твоем лежит жемчужина в грязи, и ты не видишь? Врач у ворот, и ты не лечишься? Кормчий в пристани, и ты терпишь кораблекрушение? Кормишь тунеядцев, а бедных не питаешь? Это было тогда, но бывает и теперь. Для того и написано это, чтобы потомки научились от этих событий и не подверглись тому, чему подвергся богач. Итак, лежал в воротах бедный – бедный по внешности, но богатый внутренне. Пусть слышат это бедные и не сокрушаются унынием; пусть слышат богатые и отстанут от нечестия. Для того и предложены нам эти два образца, богатства и бедности, жестокости и мужества, любостяжательности и терпения, чтобы ты, когда увидишь бедного в ранах и пренебрежении, не называл его жалким и, когда увидишь богатого в блеске, не считал его блаженным. Прибегай к этой притче; когда будет смущать тебя колебание помыслов, беги в эту пристань; получи утешение от этого повествования[302].
Златоуст сравнивает земную жизнь с театральным представлением, а загробную – с тем, что происходит, когда представление заканчивается. Смерть открывает подлинное лицо каждого человека:
Отошли оба туда, где предметы имеют истинный вид; театр закрылся, и маски сняты. На здешнем театре. иной представляется философом, не будучи философом; иной царем, не будучи царем. иной – врачом, не умея управиться и с деревом, но только надев одежду врача; иной – рабом, будучи свободным; иной – учителем, не зная и грамоты. Но когда наступит вечер, театр закроется и все разойдутся; тогда маски сбрасываются, и кто в театре представлялся царем, вне его оказывается кузнецом; маски сброшены, обман прошел, открылась истина: и оказывается вне театра рабом, кто внутри его представлялся свободным. Так и в жизни, и при кончине. Настоящее – театр; здешние предметы – обманчивая внешность, и богатство, и бедность, и власть, и подвластность, и тому подобное; а когда окончится этот день и наступит та страшная ночь. когда будет судим каждый со своими делами, не с богатством своим, не с властью своею, не с почестями и могуществом своим, но каждый с делами своими – и начальник и царь, и женщина и мужчина. когда отброшена будет обманчивая внешность, тогда обнаружится и богатый и бедный[303].
В приведенном толковании земная жизнь предстает своего рода виртуальной реальностью, в которой каждому человеку отведена определенная роль, на каждого надета своя маска.
Богач и Лазарь. Л. Бассано. 1550-е гг.
Этот образ можно спроецировать на ту ситуацию, в которой оказался Сын Божий, когда стал человеком. Он попал в общество фарисеев и книжников, где все роли были распределены, где у каждого была своя маска: где молились, останавливаясь на углах улиц (Мф. 6:5), принимали на себя мрачные лица, чтобы показаться постящимися (Мф. 6:16), увеличивали воскрилия одежд, любили предвозлежания на пиршествах и председания в синагогах и приветствия в народных собраниях, и чтобы люди звали их: учитель! учитель! (Мф. 23:5–7). В это общество лицемеров Он вторгся – без маски и без роли – с бескомпромиссностью, радикализмом, готовностью отстаивать истину даже ценой собственной жизни.
Его проповедь срывала маски с тех, кто привык прикрывать ими свое истинное лицо, обнажала их внутреннюю суть, выявляла их духовную и нравственную пустоту. Каждая Его притча была очередным ударом по фарисейскому ханжеству, которое он обличал жестко и беспощадно. Вы выказываете себя праведниками пред людьми, но Бог знает сердца ваши, ибо что высоко у людей, то мерзость пред Богом, – говорил Он фарисеям (Лк. 16:15), и они не находили, что ответить.
Бедный Лазарь. П. Пагани. XVIII в.
В фарисейском театре абсурда Иисус был инородным телом, подобно человеку, который вышел на сцену, остановил спектакль и начал призывать к пока" янию. Зрителей эта проповедь разделила на два лагеря: одни отнеслись к ней с сочувствием, у других она вызвала лишь досаду и раздражение, потому что прервала пьесу, до того развивавшуюся в соответствии с привычным сценарием. Что же касается актерского сообщества, то оно было вполне единодушно в своем негодовании против Того, Кто нарушил все законы жанра, решив отнять у актеров хлеб (ведь им платили именно за те роли, которые они исполняли) и сорвать с них маски.
Они забывали только о том, что для каждого из них театральная пьеса должна будет кончиться, и из виртуальной реальности земной жизни им придется перейти в иную реальность – ту, где перспектива меняется на обратную, где богач становится нищим, а нищий возлежит на лоне Авраамовом. Об этой реальности неустанно напоминал им Иисус. Эту реальность Он раскрывал через Свои притчи.
11. Послушный раб
Продолжая повествование о последнем путешествии Иисуса в Иерусалим, евангелист Лука рассказывает о том, как ученики обратились к Нему с просьбой: Умножь в нас веру. В ответ Иисус произносит слова, приведенные у двух других синоптиков в иных контекстах: Если бы вы имели веру с зерно горчичное и сказали смоковнице сей: исторгнись и пересадись в море, то она послушалась бы вас (Лк. 17:5–6). У Матфея и Марка в аналогичном изречении говорится не о смоковнице, а о горе: Если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: ««перейди отсюда туда», и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас (Мф. 17:20; 21:21; Мк. 11:23). У Марка эти слова вкраплены в рассказ об иссушении Иисусом смоковницы; у Матфея они являются частью диалога Иисуса с учениками после изгнания Им беса из одержимого мальчика; затем они повторяются в эпизоде со смоковницей.
Господь Иисус Христос посылает апостолов на проповедь. Фреска. XII в.
Таким образом, согласно синоптикам, трижды в разных ситуациях Иисус произносит один и тот же афоризм, имеющий ярко выраженную гиперболическую форму. Он иллюстрирует мысль, проходящую через все Его служение: вера способна творить чудеса. Афоризм прочно запечатлелся в сознании первых христиан. Его отголосок мы находим у апостола Павла в словах: Если имею…
всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять… (1 Кор. 13:2).
В Евангелии от Луки сразу же за афоризмом о вере следует небольшое поучение, не связанное, как кажется на первый взгляд, напрямую с темой веры:
Кто из вас, имея раба пашущего или пасущего, по возвращении его с поля, скажет ему: пойди скорее, садись за стол? Напротив, не скажет ли ему: приготовь мне поужинать и, подпоясавшись, служи мне, пока буду есть и пить, и потом ешь и пей сам? Станет ли он благодарить раба сего за то, что он исполнил приказание? Не думаю. Так и вы, когда исполните всё повеленное вам, говорите: мы рабы ничего не стоящие, потому что сделали, что должны были сделать (Лк. 17:7-10).
ebooksa