Так в отеле «Великий Ришелье» бывшая девица из «Червонной дамы» в густом дыму купленных мною сигарет, которые она прикуривала одну от другой, поведала мне правду о драме тринадцатилетней давности.
Она замолчала. От волнения у меня пропал голос. Поэтому мы долго ничего не говорили. В углу пустого бара, где опущенные шторы почти не пропускали света, мы рассматривали, почти не видя, липкие следы от рюмок, которые она выпила, оставленные на столе, за которым мы сидели. Потом одновременно вздрогнули, и я с недоверием спросила ее:
– А вы, Мишу, вы тоже никому ничего не сказали?
Она ответила, лениво пожав худыми плечами:
– А кто мне поверит? Шлюхе-то?
– Но ведь молодого человека несправедливо приговорили! Пожизненно!
Ее губы дрожали, выступили слезы. Она жалобно прошептала:
– Да знаю я… Поэтому и считаю себя мерзавкой и стала такой вот…
И с отвращением смахнула ребром ладони рюмку и пепельницу, стоявшие на столе.
Как только я посадила ее на автобус в Сент, после того как она пообещала мне – слово женщины, – что будет выступать свидетелем на суде, я позвонила судье Поммери.
Он принял меня поздно вечером.
Сначала он просто застыл в кресле, словно его поразил сердечный приступ. Потом я увидела по его глазам, как к нему возвращается сознание и просыпается скептицизм.
– Генерал Мадиньо! – воскликнул он. – Вы что, вообще потеряли представление о реальности? Сколько вы дали этой алкоголичке, чтобы я услышал подобную чушь?
– Есть очень простой способ убедиться в том, что она не врет. Можно разыскать солдата Ковальски, кем бы он ни стал! Вызовите его в суд!
– Я буду делать то, что мне положено! – ответил мне судья, хлопнув ладонью по папке. – Не вам учить меня, как действовать!
Он тут же пожалел, что погорячился. Поднял ружье, которое чистил при моем появлении, встал и поставил его на прикрепленную к стене стойку. Бросив в ящик тряпку, которой пользовался, он сказал мне, словно извиняясь или переводя разговор на другую тему:
– Меня пригласили на охоту в Солонь на следующей неделе. Вы же оттуда, правда?
– Жила там в детстве.
– Наверное, мне посчастливится познакомиться с вашим отцом. Мои друзья с ним тесно связаны. Семья Дельтей из Боншана.
– Мой отец не охотится. А Дельтей – хамы.
ebooksa