– И ты даже не подумал сказать мне, что он освободился?
– Мне нужно позвонить жене.
Френч покрутил диск, глядя, как играющие на лице напарника эмоции сменяют друг друга. Обида. Тревога. Злость.
– Не отвечает!
– Думаешь, он двинет домой?
– Только не после того, как все тогда закончилось.
– Откуда такая уверенность?
– Он не станет устраивать такого своей матери. Только не после того последнего раза.
– Тебе, конечно, видней, но все же подумай хорошенько. Вьетнам. Тюрьма. Черт его знает, на что он способен… Ты ведь слышал все эти истории.
Френч с силой провел ладонью по лицу, безрадостно вздохнул.
«Двадцать девять уничтоженных солдат противника… Двадцать девять официально подтвержденных узаконенных убийств…»
Вот что первым делом приходило на ум, если говорить обо всех этих историях: двадцать девять трупов в первый же год службы.
Набрав еще несколько номеров и выслушав одни и те же ответы, он повесил трубку.
– У соседей ее нет, у подружек тоже.
– А как тогда насчет Гибби? Если Джейсон пойдет не домой…
Фраза осталась неоконченной, и Френч подумал про Гибсона, своего младшего сына.
– Гибби в школе. За него можно не переживать.
– Ну-ну. А как же День прогульщика?
Френч быстро подсчитал в уме и понял, что напарник прав. День прогульщика стал традицией еще с первого года призыва. Последние три пятницы перед выпускными экзаменами старшеклассники забивали на школу и отправлялись на заброшенный карьер к югу от города. Учителя закрывали на это глаза, полиция тоже. Гибби наверняка сейчас там – он просто
– Давай-ка лучше я загляну на карьер. – Барклоу встал. – А ты пока разыщи жену и сообщи ей, что Джейсон в городе. И вот что – с ходу не оглоушивай. Подготовь ее.