Театральные комедии

ЭМИЛИЯ. Бедный Себастьян!

ЮЛИЙ. Причем здесь Себастьян?

ЭМИЛИЯ (опомнившись). …Он не перенесет плохое известие о хозяине.

ПАТРИК. Не волнуйтесь. Я почти уверен, у Адриана Стефановича железное здоровье. И то, что скосило бы других, пойдет ему только на пользу.

ЮЛИЙ. Но бутылка вина?!.

ПАТРИК. А вот это моя вина. Я убедил его выпить микстуру. И он, наконец, внял моему совету, но, будучи в полубреду, перепутал емкости.

ЮЛИЙ. И он в таком состоянии способен выпить бутылку?!

ЭМИЛИЯ. В нынешнем – не знаю. Но раньше он выпивал по две. И выполнял все обязанности, не моргнув глазом. Мы, конечно, журили его за это пристрастие…

ЮЛИЙ. Кто это мы?

ЭМИЛИЯ. Я… и… и Себастьян. Да не смотрите вы так! Себастьян был к моему супругу по-отечески строг. Иной раз неделями не позволял ему притрагиваться к бутылке.

ЮЛИЙ. Невероятно!

ПАТРИК. И в самом деле, удивительно. Но это хорошая новость. Значит, какая-то единственная бутылочка винца не станет для организма больного потрясением.

ЮЛИЙ. Зато я потрясен. Посмотрите, что он со мной сделал! И это больной. А если выздоровеет?! У него энергии на троих.

ПАТРИК. Это и в самом деле опасно. Бывали случаи, что силы в таком состоянии удесятерялись.

ЭМИЛИЯ. Лучше временно закрыть погреб.

ПАТРИК. И всем нам надо быть осторожными, не шляться без дела по коридорам, особенно по вечерам и ночью. Обострение у таких больных чаще всего происходит именно ночью. А тебе, Юлий, я сделаю примочки, и синяки сойдут за какие-то две недели.

ЮЛИЙ. Две недели?!

ПАТРИК. Ничего не поделаешь. Я хоть и Патрик, но вовсе не святой.