Гордыня

— Поэтому ты так ненавидела мою сестру? Стригла ей волосы, пока она спала? Отправляла в школу с испорченной едой? Черт, ты даже заставляла ее носить грязную одежду, запрещая ей стирать! — в этом Эвелин призналась лишь сейчас. Тогда я даже не догадывался. Думал, что защищал Эви, а сам пропустил все признаки жестокого обращения, поскольку был слишком занят своей жизнью.

— Она была маленьким снобом, которого нужно было проучить. Думаешь, она чем-то отличалась от остальных, выставляя себя напоказ перед моим мужем?

— Твой муж — сумасшедший ублюдок, насилующий маленьких девочек. И ты ему это позволяешь.

Она побледнела от моего обвинения.

— Неправда. Это только его выбор.

— А ты даже не потрудилась его остановить! — рявкнул я, склонившись над ней. — Ты впустила в кровать тех беспомощных девушек монстра. А они ведь доверяли тебе, искали твоей защиты, ведь ты была их опекуном! — я так распалился, что изо рта на Лилиан упали капли слюны, а вены у меня на лбу вздулись. — Я должен положить конец твоему существованию. Подарить спокойный сон всем твоим жертвам. А потом всадить пулю в голову твоего гребаного мужа.

Лилиан побледнела.

— Мэй… Мэйсон, это все недоразумение. Послушай, я не знала, что он творил.

— Лжешь! Ты все знала, мать твою! И позволяла ему продолжать. Почему? Это твой способ отомстить?

— Что? С какой стати?

— Ты хотела, чтобы и у других судьба стала похожа на твою? — я выпрямился, наблюдая, как на ее лице отражалось замешательство. — Вероятно, в этом и состоял твой план. Испортить жизнь всем тем маленьким девочкам.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

В этот момент я вытащил спрятанные в кармане куртки документы. Когда я бросил их ей в лицо, она вздрогнула и закрылась руками.

— О, не волнуйся. Я пока не готов убить тебя. У нас впереди еще много веселья. Смотри, — потребовал я.

Нахмурившись, Лилиан подняла листы и начала их просматривать. Потребовалась пара секунд, прежде чем до нее дошло, что оказалось в ее руках.

— Откуда у тебя это? — прошипела она, листая документы, с ее лица сошли все оставшиеся краски, словно она лицом к лицу столкнулась с призраком прошлого.

— Теперь все обрело смысл. Ненависть к дочери своего брата. Ты хочешь отомстить за то, что он с тобой сделал. Как долго брат издевался над тобой, прежде чем мама с папой пронюхали? А сколько времени им потребовалось, чтобы все скрыть?

— Заткнись, — прошипела она.

— Довольно хреново, что твой собственный брат решил измываться над младшей сестрой.

— Хватит.