Еще поворот и я точно чувствую, как иду по мягкому пушистому ковру.
— Стой! — Говорит мой похититель, отводит меня на несколько шагов в сторону и добавляет, — сядь.
Я опускаюсь, сажусь на мягкий диван или кресло. Мешок с моей головы сдергивают, и я прищуриваюсь. В комнате не очень светло, но контраст между темным мешком и комнатой значительный.
Комната в старинном стиле. Вдоль стен стеллажи с книгами, я вижу два окна, они завешены тяжелыми портьерами, но это меня не волнует. Вид из окна мне точно ничего не подскажет.
Я сижу на диване, слева камин, где тлеют угли, а передо мной журнальный столик с закусками и чаем, также передо мной два пустых кресла.
За моей спиной я чувствую, что по-прежнему стоит мой похититель, но оглянуться не рискую.
Так и сижу на диване с завязанными руками за спиной.
— Развяжете руки? — Тихо говорю я, — я же отсюда все равно никуда не сбегу.
— Такого приказа не было! — Кратко отвечает мужчина.
— Очень жаль, а мы кого-то ждем?
Видимо от стресса мне вообще тяжело держать язык за зубами, но это лучше, чем если я буду реветь, а я уже на грани.
Так мы сидели довольно долго, руки затекли, и я пыталась их размять, меняла положение, но тщетно. Если это и правда все из-за Андрея, то ему не поздоровится…
— Правда руки затекли, ну развяжите, куда я отсюда денусь? Я не орала не сопротивлялась, вообще примерная жертва.
Тяжелый вздох, а затем я чувствую, как веревка спадать с моих рук, тут же начинаю разминать запястья.
Да, синяки останутся надолго.
— Спасибо.
Я даже облокачиваюсь на диван и продолжаю смотреть впереди себя, стараясь внимательно рассмотреть комнату и запомнить детали, не знаю важно это или нет, но мне очень страшно, а это хороший способ отвлечься.
По коридору слышаться шаги, кажется это один человек, шаги заглушаются, видимо он идет по ковру, Я опускаю взгляд и смотрю себе под ноги.
Помню, что в фильме видела: нельзя смотреть на похитителей, тогда есть шанс, что оставят в живых. А я жить очень хочу. Я можно сказать, только жить начала.
Кручу кольцо на пальце и стараюсь не зареветь. Руки трусятся, внутри все дрожит. Дыхание спирает, словно на грудь навалился громадный вес.
ebooksa