Я перестаю дышать.
– Почему ты ушла от подруг? – спрашивает он, не глядя на меня, а тоже наблюдая за барменом. – Вы так здорово пели. Публика требует продолжения.
– Компания наша неожиданно разрослась, а я не люблю толпу.
Сглотнув, отвечаю таким же отрешенным тоном, хотя внутри все бурлит, клокочет и пузырится как кипящая, готовая к извержению, лава.
Он здесь!
Но как он здесь оказался? И зачем он здесь? Случайно или пришел ради меня? Он меня простил или, наоборот?..
От кишащих в нем вопросов мозг взрывается, но я их не задаю, боюсь спугнуть этот первый за долгое время момент вместе. Тот самый момент тишины, о котором мы только что пели и которым я точно хочу насладиться.
Спрашиваю о другом.
– Ты видел, как мы пели?
– Конечно, – он ставит свой стакан на столешницу и, зажав его между ладонями, крутит туда-сюда.
Черная с пузырьками жидкость в нем плещется и вздымается волнами к краю, норовя выплеснуться наружу.
– Не знал, что ты так классно поешь. И танцуешь. Видимо, придется изучать тебя заново.
Мне кажется, я даже моргать забываю.
– Заново? Ты… – я не договариваю, потому что боюсь произнести свою отчаянную надежду вслух. Вдруг, если я ее озвучу, она рассыпится в воздухе и окажется нереальной, не сбудется?
– У тебя хороший адвокат. Убедительный.
– К-кто?
Он наконец поворачивается ко мне и улыбается. Широко и искренне. Как раньше.
– Ты не знаешь?
Я так напряжена, что едва заставляю себя мотнуть головой. Идей у меня, и правда, никаких. Юлька точно бы не стала за моей спиной связываться с Никитой, тем более после нашего последнего разговора, а больше и некому. Подробностей нашего разрыва никто, кроме Дэна, не знал. В его протекцию я ни за что не поверю.
– Вика, – с улыбкой фокусника выдает он.