Игра в метаморфозы

– Ты что творишь?

Связь вдруг наладилась. Может быть, это зависело от места, где она находилась.

– Боже мой, Саломон, это ужасно…

– Что ты там нашла?

– Расскажу, когда закончу.

– Лусия, ты должна выйти из дома немедленно! Прошел уже почти целый час!

– Я была занята. Мне приходилось и дольше застревать.

– Ради всего святого, Лусия, выходи оттуда! Они могут вернуться с минуты на минуту!

– Еще пять минут – и я закончу.

Она в третий раз отсоединилась. Саломон прав. Она зашла слишком далеко, подвергая и себя, и его большой опасности. К тому же все, что она нашла, в любом случае не будет иметь веса в суде, учитывая, каким образом она это добыла.

Но тут ей удалось попасть в яблочко. И у нее не было ни малейшего желания останавливаться на полпути.

Лусия снова спустилась в колодец, хотя от отвращения у нее кожа пошла пупырышками, и отсняла на телефон целую обойму кадров дортуара, стараясь не дрожать.

Потом снова закрыла засов, быстро полезла вверх по перекладинам и остановилась на середине. Ей показалось или действительно раздался какой-то звук? Она прислушалась. Ничего. В этих старых домах всегда что-нибудь поскрипывает.

По трапу Лусия вылезла в шкаф, задвинула дно и отправилась в зал, к книжному шкафу. Сложила книги, как было. Дневник она забрала… Ей нужно было любым способом добиться разрешения на обыск. В этом случае она потихоньку засунет дневник за книги, пока никто не видит. Оставить же его здесь рискованно: его могут просто уничтожить. Потом она анонимно отправит все фото капитану Бустаманте с адресом, где они были отсняты, и с надписью «педофилы».

Лусия посмотрела на часы. Пора сматываться, дорогуша…

Но надо было сделать еще кое-что. Она вернулась в кухню, намочила тряпку и, став на колени, принялась методично стирать с пола капли крови. Этого, конечно, будет недостаточно, если Гражданская гвардия начнет осматривать пол прибором вроде «Блю стар», но вряд ли они вообще станут его осматривать: это же не место преступления.

В самом деле? А что же это, по-твоему?

После этого Лусия вышла в коридор, собрала все осколки стекла, выбросила их в туалет и спустила воду. Сделав последний обход – поторопись! – она наконец двинулась к выходу, спустилась по лестнице в прихожую и, выйдя в серый, снежный день, полной грудью вдохнула холодный воздух, где опять кружились снежные хлопья.

И вдруг застыла на месте…

Напротив, в амбаре, виднелась тень.