Игра в метаморфозы

– Как он себя чувствует?

Врач поморщился.

– В этом плане я пессимист. Он в коме, и его жизненные показатели очень плохи. У него, несомненно, сильное субарахноидальное внутричерепное кровоизлияние, то есть кровь между черепной коробкой и мозгом, к тому же желудочно-кишечное и легочное кровотечения, которые привели к гипоксии, то есть к нехватке кислорода и к дыхательной недостаточности… Мы делаем все возможное, но я не знаю, доедет ли он живым до больницы.

– Спасибо, доктор.

Лусия проводила врача взглядом. Стоящий с ней рядом Ариас побледнел до синевы.

Они наблюдали за происшедшим по видеозаписи с камеры слежения. Сначала отравление проявилось как слабое носовое кровотечение. Потом Шварц начал кашлять кровью. Наконец, она просто хлынула у него изо рта и потекла по подбородку и одежде, словно его рвало кровью.

Тут дверь в камеру распахнулась, и туда влетели двое охранников.

– Как только мы увидели, что у него кровь, сразу примчались, – объяснял тот, что сидел перед экраном.

На видео охранники склонились над Габриэлем Шварцем, у которого начались судороги. Один из них схватил рацию и вызвал помощь.

Тем временем тело Габриэля Шварца выгнулось дугой, словно он получил серию электрических разрядов. Охранники стояли перед ним в полной беспомощности. Кровь у него текла отовсюду: из носа, изо рта, из глаз и ушей. А потом все мышцы резко расслабились, и он затих, неподвижно распластавшись на кровати.

– Я хочу увидеть, что было до этого, – сказала Лусия.

Охранник отмотал пленку назад.

– Похоже, он разговаривает сам с собой, – заметил Ариас.

Звука не было, только изображение. Тут наблюдавший за Габриэлем кашлянул. Все обернулись к нему.

– Когда я проходил мимо его камеры, он… он говорил женским голосом. Потом мужским. А потом еще каким-то другим.

– И что он говорил?

– Что он должен кого-то убить… Женский голос умолял какого-то Рикардо не делать этого… я хочу сказать, не убивать его.

– О господи! – выдохнул Ариас.

– Смотрите-ка, – сказал Пенья.

Габриэль на экране приблизился к камере, поднял голову и, пристально глядя в объектив, заговорил. Заговорил с ними. Движения его губ были очень четкими и различимыми.