Огромов вдруг понял, что Витёк врёт. Неужели, не показалось? Да нет, бред какой-то, одёрнул себя Сергей Петрович. Скорее всего, ещё пара бутыльков по карманам распихана.
— Бери огнетушитель, понесли выливать.
— Серёга, может не надо? — взмолился Витёк. — Я и тебя угощать буду…
— Бери! Ты оттуда, я оттуда.
— Э-эх! — пьяница обхватил огнетушитель, прижав его к животу, и шатаясь, побрёл на выход.
— Сам вылью, — бормотал он. — Тебе же лучше будет. А то обозлюсь на тебя за порчу имущества.
Джон Маверик сосредоточенно просматривал листы с отчётами. Несмотря на то, что вся документация в лаборатории велась в электронном виде, компьютеры он не любил. Поэтому, в конце каждого рабочего дня руководители групп, проклиная неумелого чайника, распечатывали краткий итог и результат работы.
Настойчиво заверещал селектор. Маверик снял трубку.
— Профессор Джон Маверик на связи.
— Ну как? — голос говорившего был резок.
— Пока без изменений, мистер Валленштайн.
— А кукуруза?
— Да, результат с кукурузой гораздо лучше, чем с пшеницей, но всё равно, при изменении свойств возникает нестабильность личностных характеристик. За неделю нам удалось ограничить увеличение гипофиза тридцатью процентами, но и это слишком много.
— А кроме рациона что-нибудь пробовали?
— Конечно, мистер Валленштайн. Суггестия даёт задержку разрушения психики на двадцать один процент, в последнем случае это были сутки. Но гипофиз всё равно растёт.
— И ограничить его нельзя.
— К сожалению. Именно за счёт его увеличения и смещения и возникают так необходимые нам свойства. Но, к сожалению, в итоге образцы всё равно сдаются.
— Изменения в психике за прошедшую неделю есть?
— Мы провели поведенческий анализ лабораторных образцов. Такое впечатление, что перед личностным распадом они выпадают из реальности. Меняются вкусовые ощущения, пропадает чувство расстояния, даже вестибулярный аппарат при правильном функционировании неверно интерпретирует простейшие направления типа верх-низ.
ebooksa