Я повесил трубку.
— Ты собирался просветить меня насчет убийства Бранд, — напомнил Мики.
— Нет, не собирался, — ответил я. — Я хотел сказать, что выследить Ролфа будет нетрудно, если он бегает с проломленным черепом и весь в бинтах. Попробуй, а? Начни с Харрикейн-стрит.
Мики изобразил на румяном лице широченную улыбку актера-комика и сказал:
— Только не вздумай объяснять мне, что к чему. Я всего-навсего работаю под твоим началом — и только.
Он взял шляпу и покинул номер, а я растянулся на постели и стал курить сигареты одну за одной. Я размышлял насчет прошлой ночи — в каком я был настроении, как потерял сознание, что мне снилось и как я очнулся. Мысли эти были достаточно неприятны, так что я обрадовался, когда их прервали.
В дверь поскреблись ногтями. Я открыл.
Передо мной стоял незнакомый человек. Он был молод, худ и щегольски одет. Густые брови и угольно-черные усики выделялись на очень бледном, нервном, однако не робком лице.
— Я Тед Райт, — заявил он, протягивая руку, словно я должен был обрадоваться такому знакомству. — Вы, наверное, слышали обо мне от Шепота.
Я пожал ему руку, впустил, закрыл дверь и спросил:
— Вы друг Шепота?
— Еще бы. — Он вскинул два плотно сжатых пальца. — Мы с ним вот так.
Я ничего не ответил. Он осмотрелся, нервно улыбнулся, подошел к открытой двери в ванную, заглянул туда, вернулся, облизал губы и выложил свое предложение:
— Я его пришибу для вас за полтысячи.
— Шепота?
— Ага, и это почти даром.
— Зачем мне его убивать? — осведомился я.
— Он же кокнул вашу дамочку, верно?
— Вот как?
— Да ну, не дурите.