Такое чаще всего встречалось у афроамериканок и латиноамериканок. Более чем у 40 % белых женщин доминирующим микробом был L. crispatus, а у 20 % – L. iners. У афроамериканок 40 % составляли L. iners, и еще у 40 % обнаружено мало лактобацилл или их не обнаружено вовсе. Означает ли это, что у многих латино- и афроамериканок нездоровые влагалища? Вряд ли. «Если понимать это буквально, то можно предположить, что большинство азиатских и белых женщин “здоровы”, а значительная часть латино- и афроамериканок “нездоровы”, но не испытывают симптомов, что кажется неправдоподобным», – прокомментировали Равель и его коллеги. По их мнению, более вероятно, что исследователям все еще не удалось определить, как выглядит здоровый микробиом у этих женщин.
У всех всё по-разному: то, что вызывает проблемы у одной женщины, может быть нормой для другой. Возможно, то, что они приняли за «плохих ребят», – превотелла и гарднерелла – другим не причиняет никакого вреда. У этих женщин могли даже развиться иные бактериальные партнерства, которые достигали тех же целей. В некоторых случаях, как признает Равель, возникают проблемы: если у женщин появятся несколько новых партнеров или они не будут предохраняться во время полового акта, то вероятность заражения возрастет. «Но это только одна сторона проблемы, – отмечает Равель. – Это не значит, что все плохо, это просто значит, что такой вариант, вероятно, не оптимален». Но в целом он сделал вывод, что «у темнокожих и латиноамериканских женщин распространены и считаются нормальными» разные микробиомы. Как нет правильного способа поедания печенья с кремом, так не существует и неправильных влагалищ.
Размышления о разнообразных микробиомах как о потенциально здоровых (и использование таких понятий, как «неоптимальный» вместо «нездоровый») уже можно рассматривать как прогресс. Так считает доктор Джессика Уэллс, исследовательница женского здоровья в Школе сестринского дела Эморийского университета, которая изучает профилактику рака и ВИЧ среди населения в группах повышенного риска. Ранее исследователи микробиома считали высокое количество лактобактерий и низкий уровень pH синонимами здоровья. Неслучайно именно эти экосистемы ассоциировались с белыми женщинами, которые чаще всего становились объектами исследований микробиома влагалища. В результате, по мнению Уэллс, мы построили схему «здорового» влагалища на белых женщинах. Большинство решений, которые мы предлагаем для лечения БВ (антибиотики, а при постоянных инфекциях – борная кислота), сформировались под влиянием идеи о том, что влагалища белых женщин здоровы.
«Медицина должна быть беспристрастной, – заявляет она. – Но если взглянуть на картину в целом, то мы видим, что до этого еще далеко»[274].
Когда Уэллс впервые знакомилась с работами, где сравнивались микробиомы влагалища по расовому признаку, она заметила, что многие из них рассматривали белых женщин как норму, а все отклонения от нее – как нездоровые или неприспособленные. Хуже того, они считали само собой разумеющимся, что различия в состоянии здоровья между расовыми группами обусловлены биологическими, а не социальными причинами. Из-за этого было невозможно разобраться, становятся ли эти различия следствием факторов, не связанных с расой или генетикой, как, например, тот факт, что представительницы небелого населения в США всю жизнь живут с более высоким уровнем стресса и гормона кортизола.
Среди афроамериканок в США – самые высокие показатели бесплодия, преждевременных родов, младенческой и материнской смертности и ЗППП, таких как гонорея. Многие из этих различий в состоянии здоровья напрямую связаны с социальными факторами: неравенством в доходах, жилье, образовании, доступе к медицинскому обслуживанию и расизмом. Исследование 2006 года показало, что хронический стресс может ослабить иммунный ответ и сделать людей более подверженными таким инфекциям, как БВ[275]. Одним из механизмов способно стать усиление воспаления, которое повышает риск осложнений при беременности и сердечно-сосудистых заболеваний.
«Я, как темнокожая женщина из США, к сожалению, никогда не могла упускать из виду расовую принадлежность, – признается Уэллс. – Возможно, я более осведомлена и чувствительна к пробелам, о которых другие ученые даже не подозревают».
Исследования показали, что у афроамериканок риск БВ более чем вдвое выше, чем у белых женщин[276], [277]. Но главным вопросом остается «Почему?». «Что в жизни человека с другим цветом кожи в США повышает риск БВ? – удивляется Митчелл. – На этот важный вопрос у нас все еще нет ответа».
По мнению Уэллс, ответ, скорее всего, кроется не в генетике, а в долгой истории сегрегации, дискриминации и неэтичных экспериментов, которые привели к недоверию ко многим аспектам современной медицины. В 2020 году она опубликовала один из немногих систематических обзоров микробиомов афроамериканок, в котором указывала на возможное влияние социальных и экологических факторов. «Распространено мнение, что у женщин с преобладанием отличных от лактобацилл бактерий микробиота влагалища имеет дисбиотический и нездоровый состав, – пишет она. – Однако исследования показали, что на микробиом влияет множество факторов, и необходимо глубже разобраться в вопросе влияния расовой и этнической принадлежности на его состав»[278].
«Мы все – женщины, – заявляет она. – У всех нас разное культурное происхождение, окружение, разные факторы стресса. И возможно, наши вагинальные микробиомы отражают особенности нашей среды».
За годы работы Равель рассмотрел под микроскопом микробиомы влагалищ тысяч женщин. В подавляющем большинстве из них доминирует один из четырех распространенных видов лактобацилл либо же таковые отсутствуют. Но в некоторых случаях – менее 0,5 % – он заметил нечто необычное. У тех немногих женщин преобладал совсем другой род бактерий: разветвленная, У-образная палочка, известная как бифидобактерия. Обычно она присутствует в кишечном тракте, но каким-то образом, похоже, попадает во влагалище.
Популярное народное средство от зуда и раздражения в области влагалища, например молочницы, – обмакнуть тампон в йогурт и вставить его внутрь. (Из классического справочника по женскому здоровью «Наши тела, мы сами»: «Некоторые женщины добились успеха в… повышении кислотности экосистемы путем… введения во влагалище простого несладкого йогурта с живой культурой».) Если вы посмотрите на обратную сторону упаковки любого йогурта, то найдете в составе бифидобактерии (Bifidus), живую культуру, которую часто рекламируют как полезную для здоровья кишечника. Равель подозревает, что эти женщины пробовали спринцеваться йогуртом и штамм прижился.
То, что мы можем быть заселены бактериями из пищи, стало одной из самых интригующих теорий о возникновении уникальной вагинальной экосистемы[279]. Человеческие насыщенные лактобактериями влагалища сильно выделяются на фоне других представителей животного мира, например бабуинов, кроликов, мышей, крыс. В этом заключается загадка: человекообразным обезьянам, как и нам, приходится иметь дело с живорождением и угрозой вагинальной инфекции. Почему же у них не развился такой же симбиоз, как у нас с лактобактериями? «Это остается большой тайной эволюции человека», – говорит Равель.
Правда, у него есть своя теория. Около десяти тысяч лет назад кочевники осели, обработали землю и стали земледельцами. Они одомашнили скот и рассадили растения, формируя окружающую среду и свое тело. Одним из открытий того времени, разлетевшимся по всему миру, стала ферментация. Соединяя сахара с такими микробами, как, например, дрожжевые грибки, люди научились хранить ценные продукты питания намного дольше и делать их гораздо вкуснее: вспомните сыр, маринованные огурцы, мисо, кимчи, йогурт и темпе. Важную роль в этом процессе сыграли лактобактерии. Когда люди с удовольствием поглощали продукты, насыщенные ими, некоторые остатки, возможно, попадали во влагалища женщин.
Там эти бактерии оказывались в самой теплой, влажной и гостеприимной среде, которая им когда-либо встречалась. Они переделали влагалище по своему образу и подобию – с высокой кислотностью и негостеприимным отношением к захватчикам. Это качество должно было принести большую пользу людям, склонным к инфекциям, так что, скорее всего, между бактериями возник симбиоз. Со временем они могли эволюционировать и стать более приспособленными к среде влагалища, пока не изменились настолько, что под микроскопом стали выглядеть совсем иначе, чем те, что можно найти в сыре и йогурте. Такое взаимовыгодное партнерство, вероятно, отмечалось не раз во многих культурах бактерий, поэтому существует несколько различных штаммов преобладающих лактобактерий.
Теория связи с питанием убедительна, но Равель предостерегает от того, чтобы придавать ей слишком большое значение: «Ее очень трудно доказать или опровергнуть».
По словам доктора Уиллы Хьюстон, микробиолога из Технологического университета Сиднея, изучающего связь между хламидиозом, бесплодием и микрофлорой вагины, у тех немногих женщин, у которых во влагалище действительно обнаруживаются штаммы йогурта, они, скорее всего, обитают там недолгое время. «Может показаться, что йогурт способен снять зуд[280], – говорит она. – Но я не думаю, что это поможет вашему микробиому». Однако Хьюстон понимает желание перепробовать что угодно, когда современная медицина не может больше ничего предложить. «В каком-то смысле это вызывает беспокойство, но я не знаю, был ли доказан вред таких процедур, – говорит она. – И если это приносит женщинам облегчение, разве можно их в чем-либо винить?»
Исследователи пока не прибегают к спринцеванию йогуртом. Но они признают, что такие традиционные методы лечения БВ, как антибиотики (и борная кислота), не действенны в долгосрочной перспективе. Идея пересадки защитного микробиома кажется многообещающей, но, чтобы стать эффективным решением в глобальном масштабе, технология должна быть дешевой. Об этом говорит доктор Джо-Энн Пассмор, иммунолог, изучающий иммунитет половых путей и ЗППП в Кейптауне[281]. В первую очередь ее беспокоит скорость распространения ВИЧ: в ее регионе она выше, чем где-либо в мире. А БВ, которым страдает множество южноафриканских женщин, может способствовать заражению ВИЧ.
Пассмор работает с Митчелл над тем, чтобы включить в испытания южноафриканских женщин, тестируя несколько иные варианты пересадки микробиома, адаптированные к местному населению. Это означает, что исследователям придется подумать о том, как уйти от непомерно дорогой модели индивидуализированного подхода и поставить процедуру на поток. Как отмечает доктор Пассмор, во многих районах ЮАР девочки не могут позволить себе даже прокладки или тампоны. «Думаю, это вполне осуществимо и может значительно изменить ситуацию, – говорит она. – Но будет ли это доступно в моем регионе и что для этого нужно сделать – совсем другой вопрос».
В качестве альтернативной модели она рассматривает ферментированные продукты – идею обогащения обработанных продуктов питания лактобактериями и другими бактериями подобно тому, как зерновые обогащают такими питательными веществами, как железо и витамин B12. Сейчас она проводит испытания с махеву, традиционным южноафриканским напитком из ферментированной кукурузы и злака сорго, который обычно пьют на завтрак. Но она не исключает никаких вариантов; она хочет, чтобы лечебные средства добавляли в воду для купания и систему водоснабжения. «Мы пытаемся творчески подойти к вопросу»[282], – объясняет ученый.
ebooksa