Вы сейчас живы и здоровы?
Да!
Значит ли это, что папа сделал для вас все, что должен был?
Определенно!
Так осознайте это. И поймите, что папа есть даже тогда, когда вам кажется, что его нет.
Это нужно в первую очередь вам самим. Потому что только через свое место с Папой мы получаем его Силу в свой арсенал.
Первые пару дней после «разоблачения» Егор с отцом стояли уже рядом, папа не прятался в тени деревьев или козырьков. Все так же курили в одно и то же время. И молчали… Обида Егора была слишком сильна. Он не знал, о чем говорить с отцом. Не был уверен, хочет ли говорить. А потом… Все-таки семь лет молчания.
Кто этот постаревший человек? И перестал ли он быть тем импозантным ловеласом, обидевшим маму? И как он вообще может быть связан с тем веселым молодым парнем, которого Егор помнил в своем еще додетсадовском детстве?
Отец лишь интересовался, как дела у Даши. Егор молча показывал ее эсэмэс — то мрачные, когда врачи вдруг хмурились на обходах и говорили какие-то запутанные фразы, то более жизнерадостные, когда она и сама чувствовала себя лучше, и врачи смотрели веселее (значит, очередной кризис отступил). И они продолжали молчать.
В этом молчании, впрочем, за несколько дней что-то изменилось. Просто твердое плечо рядом — плечо другого мужчины — уже помогало. А мысль о том, что это еще и плечо отца (пусть нечестного, пусть оставившего их с мамой, но отца), как-то успокаивала. Можно было уже не быть единственным сильным и стойким. Можно было испытывать чуть больше уверенности.
А потом… Да, отца никогда не было. Даже когда он был, он вечно работал, вечно где-то пропадал по делам. Часто с друзьями, но и по делам — тоже. Не всегда он врал. Даже мама никогда его в таком не обвиняла.
Затем случился тот скандал, новая его семья. Ушел совсем. С концами вроде как. Но вот он тут. В тревожный для Егора момент. Надо ли его за это простить? Егор этого не знал. Ему было сложно, постоянно першило в горле (надо же, какое давно забытое чувство). Было сложно говорить, но молчать бок о бок становилось все проще и проще. Он был. Он курил рядом. Он переживал. И это почему-то было важно.
Егор вспомнил, как Иришка в третьем классе боялась выпускного из начальной школы. Боялась до слез, а Егор никак не мог понять — почему?
— Ты ведь все знаешь?
— Все знаю!
— И оценки у тебя отличные, правда же?
— Правда!
— И учительница добрая, да?
— Добраяяяяяя, — Иришка все равно заливалась слезами.
— Так чего ты боишься?
ebooksa