Неуловимая нить тянулась из глубины веков через древний Египет и мрачное средневековье, – вспыхивала картинами судеб, чувств и тайных знаний, вовлекая прежних участников в прежнюю игру. Или эта игра никогда не прекращалась для них? Просто давала передышку, обусловленную обстоятельствами жизни? Сквозь эти обстоятельства игроки проходили как во сне и выплывали из пространства забвения, не ведая, где начало, что продолжается и какой предполагается финал...
Уже под утро, когда из тумана над крышами многоэтажек показалось солнце, Сиур не выдержал и позвонил Владу.
– Ты на часы хоть изредка смотри, для разнообразия... – проворчал тот.
Владу показалось, что звонок прозвучал в ту самую минуту, когда сон только-только открыл для него свои желанные объятия.
Сиур не испытывал ни малейших угрызений совести по поводу раннего звонка.
– Ты один?
– Конечно, один. – Влад тоскливо ткнул кулаком подушку. – Я бы в любом случае так ответил. Но сейчас это полностью соответствует действительности. Людмилу я отвез вчера домой... к ее Костику.
Сиур тихо засмеялся.
– Ты знаешь, я тут всю ночь не мог уснуть, думал и думал обо всем. Наверное, луна действует.
– И что ты придумал?
– Надо выяснить историю дома, в котором жил старик-антиквар. А мы с Тиной съездим еще раз на ее квартиру, посмотрим, нет ли там сюрпризов.
– Может, не надо одним? Я подъеду, вместе и сходим.
– Не стоит. Интуиция мне подсказывает, что там будет и меня достаточно. Кстати, в истории с киллером всплыл неожиданный факт. Подробностями поделюсь при встрече. И последнее: надо нам с тобой выкроить время и сходить еще раз в тот чертов подвал.
Влад все еще был не в духе от того, что его разбудили в такую рань.
– Хватит дрыхнуть, – засмеялся Сиур. – Начинай думать, как нам сегодня все успеть...
Тина медленно открыла глаза, – рассвет просвечивал сквозь штору, образовывая на ковре солнечные пятна. Вставать не хотелось. Во всем теле ощущалась ломота, как после непривычной физической работы.
Ей снились букеты цветов, – пышные, с удушливым резким запахом, от которого не хватало воздуха и тяжко мутилось сознание. Бархатные, в складках, половинки занавеса закрывались, отгораживая ее от мира. Она хотела остановить их навязчивый тяжелый ход и не могла. Цветы засыпали ее с головой, – роскошные и ужасные, – она хотела сделать вдох, но сладковатый аромат тления забивал горло. Жаркий свет рампы кружил и кружил голову... Крики ужаса сливались с аплодисментами и восторженным ликованием каких-то людей, их лица и руки сливались в утомительную какофонию звуков, жестов и гримас... Яркие и грубые краски декораций с безвкусной позолотой, запах клея, папье-маше, грима, пудры, пота и духов вызывали дурноту. И вместе с дурнотой приходило томительное ощущение безысходности, тщетности любых попыток вырваться из мертвящего круга...
«Это все от вчерашних разговоров про Кадмину, которая сводила с ума Киев, Харьков, Москву, Петербург, Милан, Париж... – догадалась Тина. – О Боже!»
Еще этот монастырский ресторан!.. Поток впечатлений начинает захлестывать. Не мешало бы остановиться и перевести дух, иначе она просто не выдержит.
За завтраком Сиур с тревогой заметил ее бледность, синеву под глазами. Может, не брать ее с собой?
ebooksa