Сиур тоже отметил, что довольно мощный луч фонаря освещал только пятачок пола впереди. Явление странное. В глубоких темных туннелях такой луч светил на десятки метров.
– Постой, не спеши. Давай осмотрим боярское сооружение, интересно все-таки.
Он направил свет на стены. Коридор оказался узким, сложенным из белых блоков.
– Раньше вся Москва была из таких построена, – сказал Влад, – потому и называлась «белокаменная».
Они медленно продвигались вперед, освещая пол, сводчатый потолок и стены поочередно, во избежание неприятных неожиданностей. Пока все шло гладко.
– Смотри, – Сиур указал направо.
В стене показалась небольшая ниша.
– Посвети сюда, поближе...
В нише стоял старый, укрытый спрессованной пылью огарок толстой свечи.
– Видишь, кто-то здесь побывал. Ну жутко давно! – Влад безуспешно попробовал отковырнуть пыль. – Окаменелая пыль!
– Тут очень сухо, нет ни крыс, ни пауков, никаких тварей. Странно, ты не находишь?
Сиур внимательно рассматривал нишу и свечной огарок. Кроме пыли, пыли и еще раз пыли – ничего.
– Ты что, соскучился по крысам? Или по мерзким насекомым? Вспомни южные операции, – скорпионы всякие, фаланги, змеи, паучье кишит на каждом шагу... Бр-р!.. Лучше уж иметь дело с вооруженными бандитами. Гораздо лучше, скажу тебе!
– Ты, Влад, негативный оптимист. Слышал такое название?
– Я от тебя в последнее время слышу исключительно комплименты...
Сиур оглянулся назад: все ли в порядке с веревкой. Вход, от которого они удалились, по его подсчетам, всего на несколько метров, потерялся во тьме.
– Кстати, шеф, здесь не слышно метрополитена. Но этого быть не может! – Влад посмотрел на часы. – Мы здесь уже четверть часа. С каким перерывом ходят поезда?
Сиур пожал плечами.
– Подождем еще немного. Мы с тобой могли слишком увлечься, прослушать.
– Вряд ли. Если хочешь знать, у меня музыкальный слух. И чем это я, по-твоему, так увлекся?