Перекрёсток

Начать решили с магазина. Консервы пока убрали, а вот шоколад Палач вывалил из рюкзака на прилавок. Продавец, пожилой худощавый мужчина, с огромными седыми бакенбардами и в каком-то пёстром пиджаке, сначала смотрел на них непонимающим взглядом, потом поднёс плитку к носу и понюхал. Палач кивнул утвердительно и показал, что нужно распечатать и откусить. Продавец с недоверием откусил, примерно, три миллиметра от угла. Вкус его устроил, он улыбнулся и спрятал всё под прилавок, им он отдал несколько монет, разного размера и номинала, надписи, понятно, ни о чём не говорили.

— Шоколад, — сказал Палач, показывая под прилавок.

Продавец вынул плитку обратно.

— Шоколад, — повторил он ещё раз.

— Шоколад, — с жутким акцентом сказал продавец.

— Молодец, запомнил, — похвалил его великан, после чего все четверо покинули заведение.

— Теперь куда? — спросил Араб.

— В харчевню, отдохнём на все деньги.

— А на что хватит этих денег? — заинтересованно спросил Док, — может, даже чаю не попьём?

— Может, и так, — согласился Палач.

В харчевне было пусто, посетителей почти не было. В зале стояли массивные столы, сделанные из разрубленных вдоль брёвен, стульями служили деревянные чурбаки. Из-за прилавка сразу выбрался хозяин заведения, толстый низкорослый мужик с редкой бородой и ещё более редкими волосами. Одет он был, как и все тут, в грубую рубаху из самодельного полотна и шерстяные штаны, ткань которых напоминала шинель. Он быстро заговорил на своём наречии, а когда ему продемонстрировали деньги, улыбнулся во всю ширь своего редкозубого рта и крикнул куда-то вдаль, призывая, видимо, поваров нести побольше еды.

Еда действительно не замедлила появиться, это была каша с добавлением мяса. Что за крупа входила в состав, никто не понял, но было вкусно. Кроме того, принесли чёрный хлеб, не первой свежести, но достаточно вкусный, а также кувшин с напитком наподобие пива, вкус его тоже всем понравился, кроме Дока, который заявил, что мешать алкоголь сами знаете, с чем вредно для здоровья.

После еды и выпивки, когда деньги, по всей видимости, закончились. Палач снова сбегал в магазин и обменял на деньги несколько банок с консервами. Собственно, нужно было подумать о ночлеге, был соблазн заглянуть в другой мир, но, по здравому рассуждению, делать это пока не стали. А трактирщик, обрадованный такими клиентами, проявлял образец гостеприимства. На столе появился кувшин кислого вина, а в тарелках лежали уже куски жареного мяса. Вино было лёгким, алкоголь в нём едва чувствовался. Несмотря на это, Илья очень скоро почувствовал, что голова его становится тяжёлой, словно чугунная гиря, проклиная свою слабость к алкоголю, он оглядел товарищей и с удивлением обнаружил, что Араб уже дрыхнет, положив голову на стол, а более крупный Палач с мутными глазами еле ворочает языком. Только снайпер, который ничего не пил, сидел с абсолютно ясными глазами наркомана и напряжённо думал. Вот и Палач рухнул на стол, разбив могучим лбом глиняную тарелку, уже отключаясь, Илья увидел, как Док тоже положил на стол голову и прищурил глаза…