Земля по экватору (Рассказы)

На «больших охотниках» ребята бывали и прежде — проходили практику, поэтому на БО-270 они пришли, будто в привычный дом. Знакомство со «старичками» состоялось просто и быстро. Только маленький, чернявый и подвижный как ртуть моторист Тенягин застыл в изумлении перед Степаном Вовком и, задрав голову, спросил:

— Тебя как звать, деточка?

— Степаном, — ответил Вовк, тоскливо обводя глазами койки: ни одна ему не годилась. Обращение «деточка» его ничуть не обидело. Либо он вовсе пропустил его мимо ушей в своих раздумьях о том, где и как ему устроиться, либо сам понял всю нелепость этого обращения, а чего ж обижаться на нелепости!

— Как это Степаном? — стараясь казаться серьезным, снова спросил Тенягин. — Ошибочка, должно быть. Ты же не один, а целых два Степана! — оказал Тенягин и, вытянув вверх руку, едва достал до плеча Вовка. — Так и есть: два!

Ребята, поначалу не уловившие шутку, теперь присели от смеха. Два Степана! И Вовк понял, что отныне он так и будет зваться здесь и что кличка эта пришвартовалась к нему намертво.

Вечером в кубрик спустился Званцев. С Вовком он поздоровался, как со старым знакомым, и опросил:

— Ну как? Оморячились?

— Немного, товарищ капитан-лейтенант. Только вот, как набежит волна, — богу душу отдаю. Бьет меня море. Я же говорил вам — какой с меня моряк!

— Между прочим, — ответил Званцев, — як морю тоже не сразу привык. И меня било, будь здоров! Надо научиться жить на море. Очень просто. Валит, например, корабль на правый борт, а ты упрись ногами в палубу и думай, что это ты его раскачиваешь. Убеждай в этом себя. Вроде бы игра, а помогает. — И опросил уже другим тоном: — Со своим хозяйством познакомились?

Вовк был электриком. В его документах, пересланных с учебного отряда, говорилось, что «по всем предметам матрос Вовк показал отличные знания». Званцев уже познакомился с документами новичков и радовался, что не ошибся в своем «крестнике».

Теперь у Вовка было огромное и сложное электрохозяйство корабля, в том числе святая святых — спрятанный в крохотном кубрике возле машинного отделения гирокомпас… А начать ему пришлось в тот же день с простой электрической лампочки. В каюте командира перегорела лампочка, и Ратанов попросил мичмана прислать электрика. Пошел Вовк.

Вниз, в свою каюту, Ратанов спустился уже ночью и, случайно подняв глаза, увидел, что стеклянный матовый плафон весь в трещинах. Утром Ратанов сказал об этом боцману, и Жадов ответил:

— Должно быть, во время последних стрельб потрескалось. Сейчас переменю: у меня три штуки есть в запасе.

Через два дня и этот запас кончился. Плафоны трескались один за другим, хотя корабль еще не выходил в море и никаких стрельб не было.