Жена убийцы короля

— Нам нужна ткань. Мне стало известно, что вы в своё время много путешествовали и обзавелись знакомствами. Мне нужно множество тканей, различных своим цветом и, если вы посчитаете товар качественным, материалом. Один из главных цветов, который нужно найти — красно-розовый, ближе к кораллам. Вы видели кораллы? — Алисия дождалась положительного кивания и продолжила. — Именно такую ткань. Если сможете доставить её, я поддержу ваше дело и помогу с торговлей. С вас не будет спрошено больше малого процента прибыли в будущем.

— Звучит всё прекрасно, до боли даже занимательно, — зарывшись рукой в волосы и слегка ероша их, Франциск поднялся со своего табурета. Внимание его проснулось, но вместе с тем и ещё большее недоверие. — Но с чего бы вам обращаться именно ко мне в этом деле? С чего прелестные дамы забрались в самые дебри, отказавшись от светлой рыночной улицы?

— Рынок может быть велик, господин Куапель. Тех же, кто с ответственностью подойдёт к заказу и справится с моим заданием, куда меньше. Я жду такого качества ткани, какого в этом городе не видели никогда, — Алисия слегка улыбнулась, надеясь выглядеть дружелюбно, и протянула руку Саманте. Та вложила в её ладонь кошелёк. Вспоминая роман и прикинув, насколько она увеличила запрос по сравнению с оригиналом, Алисия достала двадцать два ару и передала их в тут же протянутую руку Куапеля. — Если вы хотите завести успешный бизнес, Алисия Джерард с радостью вам в этом поможет. Просто удовлетворите мою просьбу, и как только закончите, сразу прибудьте в поместье герцога Джерарда, чтобы отдать ткань. Сможете ли вы это сделать?

Пересчитав золотые монеты и проверив их на солнце, видимо, зная, как отличить настоящие от подделок, Франциск убрал их во внутренний карман, выглядящий самой надёжной частью костюма. Следом отряхнувшись и осматриваясь, убедившись, что за этим никто не наблюдал, он глубоко поклонился, заложив руку за спину и ладонью у груди заглушая звон монет.

— Я сделаю всё, что в моих силах, и в кратчайшие сроки доставлю ткани в поместье герцога, госпожа. Благодарю вас за оказанное этому ничтожеству доверие.

Ещё раз осмотрев его с головы до ног, Алисия отвернулась. Она надеялась, что этот человек справится. И пока ему первой протягивает руку помощи она, начальный вклад в богатое будущее сделан. Теперь предстоит сделать второй.

Они шли по сужающейся улочке рынка, пока не дошли до самого его конца, где торговые лавки перешли в жилые дома. На границе, расстелив на земле тряпку и рисуя в альбоме, сидела девушка, судя по всему, лишь немногим старше Саманты. Хотелось бы знать, какая разница у неё с Алисией, вот только возраст тела ей всё ещё неизвестен. К счастью, здесь положение играет больше роли, чем старшинство.

— Мадам? — она слегка наклонилась, смотря на девушку и придержав шляпку, которая чуть не упала с головы. В отличие от Куапеля, та сразу обратила на них внимание, поспешно поднимаясь и делая реверанс.

— Что вы, госпожа, я ещё не замужем, — лицо её тут же покраснело, но в остальном торговка не выглядела нервничающей. Алисия же покосилась на Сэм, пытаясь понять, что вызвало такой ответ. Мгновение не понимая, чего от неё хотят, Саманта в осознании ойкнула и наклонилась, шепча: «мадемуазель».

— Кхм, конечно. Прошу прощения, мадемуазель. Нам было интересно, почему вы находитесь тут, но перед вами ничего не лежит. Безопасно ли отдыхать в таком месте, как это?

В отличие от Франциска, Сонет легко было выделить в толпе, с какой бы стороны вы к ней ни шли. Лучащаяся спокойствием, она отличалась своей яркой наружностью — густыми рыжими волнами волос, чёткими веснушками — и чувством умиротворения, приходящим с первым же взглядом на девушку. Однако она происходила из самой обычной семьи, ещё и потерявшей единственного кормильца и разбившейся на мелкие группы, каждый в поисках пропитания. Мать с самыми младшими детьми отправилась молить о работе слугой в знатных домах, среднего сына удалось устроить в оруженосцы, а старшая дочь, не пожелавшая оставлять родной город, зарабатывала на жизнь как могла, отказываясь унижаться молениями милостыни и тихо проводя дни на рынке, дожидаясь, когда к ней прибудут клиенты. В будущем, возможно, в течение этого же месяца, она начнёт испытывать трудности с оплатой минимального количества продуктов, так что начнёт помогать по вечерам в баре, днём продолжая ждать своих верных клиентов, которые должны прийти вот-вот, стоит только ещё немного потерпеть.

Так вот, в силу своей простоты и полной неизвестности в социальных кругах, Алисия не могла обратиться к ней сразу по имени, как и выдать на ходу, что желает у неё что-то приобрести.

— Госпожа, уверяю вас, что не отдыхаю здесь. Я такой же торговец, как и остальные в этом ряду.

— Торговец? И чем же вы торгуете? Неужели всё уже раскупили? Зачем же тогда здесь оставаться?

— Ах, просто мой товар совсем не такой, как вы думаете. Я рисую для людей одежду и могу сшить её так, чтобы она идеально смотрелась на вас, — большие карие глаза от трепета к своему делу засияли в лучах солнца, приобретая медовый оттенок.

— Прям так? Могу я посмотреть ваши наработки?

— Конечно, госпожа!

Наклонившись, Сонет подхватила с ткани альбом, в котором рисовала до их прихода, и тут же принялась показывать эскизы Алисии и Саманте, подробно рассказывая о каждом из них. Она смущалась на страничках со штанами, нарисованными поверх женщин, вместо мужчин, бормотала, что это так, глупые фантазии, и быстро перелистывала такие рисунки дальше, возвращаясь к платьям для балов и повседневной носки, для мероприятий в холодную погоду и для важных приёмов, не направленных на торжество. Когда они встречали костюмы для детей, для какого-то определённого спорта, для более жаркой или холодной погоды — каждый раз Сонет старалась ускориться, пролистывая эти части и возвращаясь к платьям с бантами, подъюбниками, висящими украшениями…

Даже не очень много зная в этом деле, Алисия могла оценить, когда видела перед собой хорошую работу. Тем более, большая часть идей Сонет пришла прямиком из времён интернета и бигуди, автомобилей и каменных джунглей. Не приходилось даже врать на похвале, видя любимые и хорошо знакомые модели, хоть интерес к этим рисункам у Алисии и исчез уже на пятнадцатой странице.

— Я уверена, этого нам достаточно, — перебивая Сонет во время перелистывания, не давая продолжить историю о следующем платье или сюртуке, Алисия положила руку на альбом, не позволяя уйти со страницы, на которой они закончили, чтобы не сбить мыслей швеи. В этот момент, устав от длинных речей, даже если те были произнесены ласковым голосом и воодушевлённым тоном, Алисия почувствовала особенное уважение к Саманте за её терпение к этой мадемуазель. Как описывали в «Нежном признании под лепестками сакуры», каждый раз, когда Сонет заносило и она начинала свой рассказ, Саманта сидела рядом, внимательно слушая и не позволяя ни единому слову пройти мимо неё.