— Я не знаю, о ком вы говорите. — Вау. Я себе уже сейчас премию готова выписать, потому что мой голос звучит уверенно.
Я отвожу плечи назад, подбородок вздёргиваю. Сейчас нельзя показывать слабость и страх. Такие люди сразу чувствуют. И начинают вести себя ещё хуже.
— Я честно с тобой, а ты… — его тонкие губы складываются в усмешку. — Честно же говорим, Злата. Ты с Эмиром, это знают. Вот и передашь ему эту информацию. Я хочу, чтобы он понял, что за возврат к старым делам приходится платить. Иногда жизнью.
От этого обещания холод скользит по коже. Сжимаю дрожащие пальцы в кулаки, взглядом бегаю по помещению. Ищу оружие. О!
— Пусть не лезет. Иначе однажды на твоём пороге буду уже не я. И поверь, следующий визит закончится… Хуже.
Я упираюсь ладонью в одну из огромных коробок. Делаю вид, что мне нужна опора. Но через секунду в пальцах оказывается канцелярский ножик, которым я распечатывала коробки. Надавливаю на чёрный пластик, лезвие выезжает больше. Незнакомец тормозит, прищуривается.
— Зря, — цокает амбал. — Я тебе добра желаю. Такие люди, как Буйный… Тц, не лучший выбор для матери.
— Что?
— Столько всего может произойти. Бизнес у кого-то сгорит вместе с картинами. Опека придёт к тем, у кого документы странно оформлены. Поспрашивает, с кем мелкого оставляют… Опасно очень.
Я со свистом втягиваю воздух. Дети? Он решил угрожать моим детям? Эта сука бессмертная или что?
О, теперь отступать буду не я. Я сама делаю шаг вперёд, выставляя ножик. Губы дёргаются в оскале. И, кажется, выгляжу я сейчас довольно устрашающей. По крайней мере, этот ублюдок перестаёт усмехаться.
— А вы на какой машине ездите? — Интересуюсь невинно.
— Чего?
— Да так, интересно. А вас не проинструктировали? Когда мне угрожают — у меня аура сразу такая… Поджигательная. Я дважды ресторан Буйному сожгла, знаете?
По глазам вижу — не знает. И смена темы мужчине не нравится. Он пришёл сюда угрожать, а тут я. Какая-то странная, не трясусь от страха. Да дрожу, дрожу. Просто внутри. А наружу не выпускаю. Пусть амбал задумается. Он надеялся, что тут будут дрожать и кивать. А я ещё что-то говорить смею. А нечего матери угрожать. Я едва сдерживаюсь, чтобы ему зубами горло не выгрызть. Жаль картины только. Испортится всё.
— А когда Буйный на тот свет смотался… — я безумно усмехаюсь, проглатывая сердечную боль. — Так мы поругались. Вот, я простила, он вернулся. А вы… Уверены, что вы подобное переживёте?
Ой, кажется, ресницами хлопать было лишним. Лицо незнакомца искажается, точно сумасшедшей считает.
— Мы друг друга поняли? — Прочищает горло.
— Надеюсь. Но вы это… Огнетушитель купите на всякий случай.
Спустя пару секунд его уже нет. Ну и не обязательно так бегать. Я ещё угрожать не закончила.