Наследник Буйного

— Злат, ну зачем мы идём? — Катюша губы дует. Смотрит на меня и правда ничего не понимающими глазами.

— Потому что мы договорились, — в ответ выдаю.

— Давай скажем, что у нас более интересные дела появились? Например, — Катюша задумывается, а после улыбается, потому что что-то уже придумать успела, и это что-то ей явно нравится больше, чем встреча с Эмиром, — давай в кино пойдём?! Купим много попкорна, а после зайдём в игровую комнату?

Катя настолько возбуждается собственной идее, что даже на кровати подпрыгивает.

— Не думаю, что Эмир оценит такую замену, — в ответ со вздохом выдаю.

— Да и плевать на него, Злат! Его сколько лет не было! Он важнее нас дела находил! А мы теперь по первому его зову бежим?

Катя не помогает смириться с реальностью. Она скорее озвучивает возмущения моего внутреннего голоса, который я придушила и приказала молчать.

— Катюш, я понимаю, у тебя сейчас стадия отрицания. Я её уже прошла. Поверь, я всячески показывала Эмиру, что он далеко не самый важный приоритет в наших жизнях. — Я на корточки присаживаюсь. На сестру смотрю. Я понимаю её на все сто процентов. Потому что мы с ней одинаково реагируем. Только ей позволены эмоциональные всплески и выкрутасы, потому что она ребёнок. А мне уже нет.

Думала ли я о том, как обломать Буйного в очередной раз? Ха! Да всю ночь! Представляла разные ситуации. Как я ему скажу, что шёл куда подальше. Даже ликовала от того, как выражение его лица представляла. Но после… двухминутной удовлетворённости я понимала, что наступят последствия. Если вот так клацать Эмира постоянно по носу, то рано или поздно он взорвётся. И результат никому не понравится.

— Ну, Зла-а-а-а-а-т… — Катюша ныть начинает. Капризничает. И я понимаю её. Эмир нас обеих бросил. Катя его уже как семью воспринимала. Была свидетелем всех моих страданий. Помогала. Поддерживала. Делала всё, что могла. Её обида и злость полностью понятны.

— Катюш, — сжимаю её ладошки, — помимо меня и тебя есть ещё Мир. Поверь, во мне самой бушуют эмоции. Но я хочу дать им шанс пообщаться.

— Мир его плохим считает! — Катюша фыркает. И хорошо, что она сама тему завела, потому что я и это обсудить хотела.

— Катюш, я знаю, что Мир ярко воспринял всё происходящее. И Эмир себя вёл не так, как нужно. Но…

Сестра отворачивается, дует губы, не хочет обсуждать. Потому что всё понимает.

— Ладно, — вздыхает.

— Ты не станешь подогревать его желание противостоять, да? — Я озвучиваю, потому что для меня важно договориться. Катя должна понимать, что её отношения с Эмиром — это её эмоции. Мои отношения — мои эмоции. Мы не имеем права навязывать наше отношение к Эмиру и наши эмоции Миру. Он сам должен решить, как он относится к отцу. И дальше мы от этого будем отталкиваться. Я могу Буйного обвинить во всех смертных грехах. Но он пытается наладить отношения с сыном. Правда пытается. Я не могу не дать ему этой возможности.

— Но он всё равно должен страдать! — Катюша опять взрывается, — обещай, что ты не простишь его просто так! Ты столько плакала. Он просто обязан за каждую слезинку ответить! Пускай на колени хоть встанет разок! А то такой важный стоял у подъезда! — Катя снова фыркает, а я улыбаюсь. Вот она женская солидарность во всей её красе. Моя сестра как никто другой меня понимает.

— Полностью поддерживаю, — понимаю ладошку вверх, чтобы Катя мне пять дала. И сестра с удовольствием это делает. — Катюш, — смотрю в её глаза, — я хочу, чтобы и ты помнила, что мои отношения с Эмиром касаются только меня и его. Ты не должна его ненавидеть или злиться только потому что мне что-то не нравится. Если ты захочешь с ним дружить, я всегда буду за. Я не хочу, чтобы ты чувствовала чувство вины, поняла меня? Эмир всегда тебя любил.

Катя согласно кивает, но по её настрою я вижу, что Буйному просто не будет. Но я и так сделала максимум зависимого от меня. Я точно не стану настраивать детей против Буйного. Это только наше с ним дело. И я достаточно взрослая, чтобы не воевать с ним такими способами.