— Что вам удалось узнать? — сразу перехожу я к делу, встретившись с Малым и Третьим.
Мужчины поравнялись со мной и повели дальше по коридору.
— Как только вы приказали расследовать ситуацию, мой Король, мы разделили людей по двум задачам, — поясняет Малый. — Первая — определить виновных в произошедшем, а вторая…
— Отыскать хоть кого-то из рунологов, — заканчивает за него Третий.
— И почему тогда мы идём к тюрьме? Разве рунологи — не золотая жила Парижа? Что им делать в казематах? — интересуюсь я.
— Разведчики узнали у бывших стражников тюрьмы, что по возвращении Филин организовал массовые чистки, — объясняет Малый. — Он бросал в темницу всех тех, кто ещё оставался предан лично Консулу и его идеям. Помимо прочего, Магистр Ордена занимался проверками «на вшивость» даже среди высокопоставленных игроков.
— Не избежал его взгляд и рунологов, — фыркаю я, поняв к чему клонят мужчины.
— Именно так, — кивает Малый. — Как нам известно, едва ли не десяток мастеров-рунологов были помещены в кандалы по приказу Филина. Их обвинили в предательстве Парижа. Среди них мы обнаружили бывшего главу рунологов, Ловеласа.
— Серьезно, Ловелас? — я расплываюсь в ухмылке. Как типично для Системы.
— Я поначалу тоже не поверил, но да, — повторяет мою улыбку Малый. — Ловелас — главный рунолог Парижа. По крайней мере был таковым, до того, как его сместил Шов.
— Что ж, давайте пообщаемся с ним.
Парижская тюрьма ничем особо не отличается от спартанской. Разве что условия пребывания здесь явно похуже будут. Голые камеры, ржавые решётки, кучки сена в качестве лежанок — вот и всё.
Сейчас коридоры заполнены гвардейцами и бывшими легионерами. Солдаты освобождают одну камеру за другой, изучая дело каждого заново.
Похоже, масштабы «чисток» Филина оказываются куда больше тех, что я изначально ожидал.
Орден немало пролил крови, стоило Магистру вернуться в город. В то же время Филин явно осознавал, что нельзя резать всех налево и направо. Немало было ценных кадров, которым он просто не мог довериться. Но и их отправка на новый виток стала бы болезненной потерей.
Поэтому Орден придумал новый способ — пытать игроков, измываться над ними, держать в холодных камерах на грани голода. Всё для того, чтобы прежние сторонники Консула согласились работать по невыгодному для них Системному договору.
Только Системе Филин доверял в достаточной мере, чтобы не впадать в самые пучины паранойи.
Под горячую руку попало немало — производственники, десятки офицеров, управляющие всевозможного толка, даже рядовые писцы при штабе Консула не избежали внимания Ордена.
В самой дальней камере я обнаруживаю тех самых рунологов, которые предпочли холод камер работе на Филина.
Как они выглядят? Очень неважно. Когда-то богато украшенные мантии теперь представляют собой затёртые до дыр грязные и выцветшие балахоны. Лица бледные, осунувшиеся, с глубокими мешками под глазами.