— Как бы ни хотелось этого признавать, но я уважаю тебя, Король Шурик, — его слова застают врасплох. — Как и Консул, ты ценишь человеческие жизни. Понимаешь разницу между воинами и мирными жителями. Не проливаешь кровь без причины. По крайней мере, хочу в это верить. А вот Магистр Ордена не видит этой грани, искренне считая, что цель оправдывает средства. Филин совершил подлость — подослал в Детройт террористов.
Мужчина делает паузу, явно собираясь с мыслями. Я не прерываю молчание.
— Этот выродок планировал подорвать наши казармы вместе с ближайшими домами, — продолжает Тит. — Но он не просто хотел уничтожить военную силу, Филин готов был втянуть в эту бойню простых игроков! Мирных жителей, которые просто выращивают редис на своих участках!
— Тебя задела его жестокость?
— Я презираю его за предательство наших принципов! Принципов Владыки! — в глазах командующего вспыхивает ярость. — Да, мы несли смерть врагам! Но никогда не трогали гражданских! Мы шли объединять игроков, а не истреблять их. У Парижа было много недостатков, но мы стремились к возрождению порядка! Не к бессмысленной резне!
Внезапно Лорд Детройта замолкает, словно поняв, что сказал лишнего. Желваки на его скулах ходят ходуном, пока он пытается обуздать гнев.
Лишь когда пламя ярости в его глазах притухает, Тит возвращается к разговору.
— Целью Магистра Ордена не мог быть только Детройт, Король Шурик. Прошу обратить особое внимание на ситуацию в Спартанском Королевстве, — его слова вновь удивляют. — Вполне вероятно, что и твои подданные в опасности. Пусть мы и противники, но к мирному населению Спарты у меня нет претензий!
Честно говоря, такого поворота я не ожидал. Можно было предположить что угодно, но чтобы вражеский Лорд просто связался и предупредил о возможных терактах…
Звучит невероятно! Это… как если бы Стервятник прислал письмо с предупреждением о готовящемся налёте воздушной эскадры Техаса на Спарту!
Даже мысль об этом кажется нелепой!
Но Тит всё же это сделал — предупредил своего противника. Убийцу своего Владыки. Главного виновника падения Парижа как гегемона южных земель.
Такая принципиальность вызывает уважение.
— Признаюсь, ты меня удивил, — откидываюсь в кресле под взглядом Тита. — Не ожидал, что ты решишься на такое предупреждение.
— Это мой долг как солдата.
— И я благодарен тебе за это, Тит, — открыто признаю я. — Хотя ты немного опоздал. Мы недавно обезвредили одного из шпионов Филина.
— Вот как…
— Более того, захватили рунную бомбу, — киваю я. — Одна проблема: мы не знаем, что с ней делать. К сожалению, Спарта не владеет технологиями парижских рунологов.
Собеседник погружается в раздумья. По его сосредоточенному лицу видно, что он взвешивает все «за» и «против». Его внимательный взгляд вновь изучает меня, словно оценивая шансы на успех или просчитывая возможные риски.
Наконец, Тит нарушает затянувшееся молчание.