Летающая В Темных Покоях, Приходящая В Ночи

— Не найдется ли у вас в доме работы для меня?

Прежде чем ответить, реб Яков еще раз внимательно ее осмотрел. Красотой гостья явно не отличалась, черты лица были, скорее, мужеподобными. Да и рост: она была вровень с раввином, а Яков-Лейзер Гринберг считался высоким мужчиной.

— А что ты умеешь делать? — спросил он.

— Много чего, — ответила женщина. — Любую работу по дому — прибрать, обед приготовить. Починить одежду. Много чего, — повторила она.

— А за детьми смотреть можешь? — поинтересовался раввин.

Женщина кивнула.

— У меня самой есть дети, — ответила она. — Правда, они уже выросли и разъехались, оставили старую Лейку…

— Значит, тебя зовут Лея? — Раввин подумал, что у женщины вполне подходящее ей имя. Как и у жены патриарха Якова, у этой Леи тоже были, похоже, больные глаза. Мысль его внезапно встревожила — не серьезное ли это заболевание, не трахома ли, Боже сохрани, не заразит ли она его сына болезнью глаз? В случае, если он решит ее нанять, конечно.

Лея заверила раввина в том, что глаза у нее красные, потому что перетрудила их: в последнее время ей много приходилось работать в сумерках.

Реб Яков успокоился. А успокоившись и расспросив Лею, пришел к выводу, что лучшей прислуги для дома и няньки для Хаима не найти.

— Хорошо, — сказал он. — Мне нужна прислуга. Смотреть за домом, готовить и сидеть с мальчиком, пока я в хедере и в синагоге. Три рубля в месяц. И можешь ночевать в доме, в комнате прислуги. Это рядом со спальней моего сына.

Женщина замялась.

— Видите ли, рабби, — сказала она. — Я согласна и за меньшую плату. Но вот ночевать… Ночевать я не могу.

— Не можешь? — Реб Яков удивленно поднял брови. — А почему? Насколько я понял, ты вдова, живешь одна.

— То-то и оно, — сказала Лея. — Вы ведь тоже вдовец, рабби, не могу же я у вас жить. Мало ли что люди скажут.

Раввин решил, что женщина права.

— Что же… — Он развел руками. — Но ведь в таком случае тебе придется идти домой поздно… Кстати, где ты живешь? В Яворицах?

— Нет, не в Яворицах… — Лея на секунду запнулась. — Все равно недалеко. Я живу в Долиновке. Снимаю угол у одной старухи.

— Не страшно тебе будет возвращаться домой ночью? — озабоченно спросил раввин. — Знаешь, бывает, Хаим только за полночь засыпает.

— Не беспокойтесь, рабби. — Женщина улыбнулась. — Это он у вас за полночь засыпает. А у меня будет засыпать вместе с петухами. Я умею с детьми управляться.