– Клубок преступления, что же еще.
– Я думаю, профессионал работал. Свидетелей нет, выстрелов никто не слышал. Все было сделано чисто и гладко.
– А портрета убийцы у тебя, случайно, еще нет?
– Пока нет.
– То-то.
Они вошли во двор и двинулись по тропинке к дому. А вот перед крыльцом, где стояли двое их сотрудников и курили, остановились. Вернее, остановилась Лиза и прихватила Фомкина за рукав.
– Чего тебе? Страшно?
– Вы поглядите только, Федор Иванович, на этот рисунок. Я о резьбе.
– Ну, вижу, и что? Резьба как резьба.
– Не-а. На обычных домах такого не бывает. Я изучала народное искусство. Лекции слушала.
– Зачем?
– Интересно было – зачем. Мне все интересно. Нетрадиционное искусство в том числе.
– Это как?
– А вот так, Федор Иванович, – кивнула она вперед. – Это особая резьба. Это мифология. Тут и впрямь жили необычные люди…
Один из фотографов-криминалистов, длинный и тощий, щелчком отправив бычок в снег, кивнул им:
– Ну что, резьбой любуетесь?
– Да, Веня, – кивнула Лиза. – Это что, по-твоему? Ты ведь художник по первой профессии?
Тот усмехнулся:
– Это врата в потусторонний мир, вот это что. Ну так, на первый взгляд. Уже знаете, кто тут жил?
– Знаем, – оживленно кивнула девушка.