Дописав, начальник уже должно быть осознал, что ему лично пока ничего не угрожает. Он без подсказки промакнул написанное и даже подул на лист.
— Вы позволите? — Юрий жестом указал на кресло начальника, и тот быстро вскочил.
— Садись, младлей, — обратился он к Егору, — Пиши, раз хотел. А вы… — он посмотрел на начальника, — организуйте нам большой конверт, чтоб листов двадцать влезло. Ну, и вы понимаете…
Он многозначительно постучал пальцем по карману с распиской. Начальник преданно закивал и выбежал из кабинета.
— Ты как здесь? — подал голос Егор, — Следил что ли…
— Больно надо… Соскучился.
— А говорил, что не будешь, — Егор улыбнулся. Он был рад ей. Или ему. Неважно. Одиночество ему не очень понравилось.
Она с улыбкой развела руками и вытащила папиросу из лежащей на столе пачки:
— Молодые девушки — особы ветреные. Как можно верить словам? Ты пиши. Че тянуть-то…
— А что писать то? Я как-то не думал…
— Не сомневался ни секунды. Вы че там, в своем СОБРе, писать не умеете?
— Вяжи уже. Правда, хватит. Или это манера такая?
— Пиши, как рапорт. Напирай на то, что гражданин СССР и т.д. и т.п. Ты какого года?
— 1999-го
— Хреново. Погоди, а как это ты старлея получил?
— Да у меня отец в министерстве не последний человек, — нехотя признался Егор, понимая, что это очередной повод для подначек. Врать и отговариваться почему-то не хотелось. — Мне и группу бы никто никогда не доверил.
— А че тогда СОБР? Мало ли хлебных мест?
Егор не успел ответить. Вошел начальник с несколькими конвертами разных размеров.
— Я сам так решил. И хлебных мест не искал. И отец здесь ни при чём. — никаких тайн тут не было, а Егор не хотел оставлять недосказанности.
— Конечно-конечно…. Я так и подумала. — Эта стерва подмигнула начальнику, скосив на него глазом и явно предлагая поржать вместе.