Количество информации, которое можно передать по каналу связи, зависит от количества его допустимых состояний. Если он — аналоговый, то поддерживает бесконечное число состояний, вопрос только в том, способен ли получатель различить между ними. Мы уже обсуждали эту тему и знаем, что если он не демон, а простой смертный, то нет, потому что получение информации упирается в возможность измерить сигнал, а у нас, простых смертных, есть принципиальные проблемы с измерением бесконечности.
Впрочем, и с каналами, имеющими конечное количество состояний у нас все обстоит далеко не идеально. К примеру, когда мы используем для общения устную речь, мы передаем друг другу последовательность звуков,
Аксон ганглиарной клетки может находиться в двух состояних, либо покоя, либо возбуждения и это позволяет переслать сообщение с простейшим ответом «Да» или «Нет». Подобный ответ, с одной стороны, дает нам возможность передать сообщение на максимальное расстояние из-за высокой степени различимости, но с другой — содержит минимально возможное количество информации, потому что более короткого ответа на вопрос быть не может. Представленный в двоичном числовом коде такой ответ называется
Техника передачи данных, при котором мы кодируем символы, используя отдельные
Если бы мы захотели прередать один символ из шести возможных по одному цифровому каналу связи, используя последовательность сигналов, то для этого нам понадобилось бы от одного до шести вопросов и столько же ответов. Это «черный» — «Нет»; Это «белый» — «Нет»; Это «красный» — «Нет»; Это «зеленый» — «Нет»; Это «синий» — «Нет»; Это «желтый» — «Да».
В принципе, если исхитриться, передачу символа из шестибуквенного алфавита можно свести всего к трем вопросам, если каждый раз делить алфавит пополам. Это («черный», «красный» или «синий») — «Нет»; Это («белый» или «зеленый») — «Да»; Это «белый» — «Да». Но больше ничего с этим сделать нельзя. Когда придет ответ «Да», мы не знаем, поэтому время передачи сообщения будет неизвестно.
В случае, когда скорость передачи сигнала невелика, а время реакции критично, несомненно, лучше воспользоваться
Каждый ганглиарный нейрон может генерировать
Врата Обратной стороны
На Темной стороне информация предстает перед нами как масса черных и белых, синих и желтых, зеленых и красных кубиков. Караванщик, обитатель этих мест, который взялся доставлять их на Обратную сторону, простой и неотесанный демон, он даже не умеет читать, но способен аккуратно грузить и доставлять кубики на место, потому что возит их каждый день. Он раскладывает их в специальные сундуки с ячейками, грузит эти сундуки на верблюдов и везет, стараясь не трясти и не переворачивать, чтобы не нарушать порядок.
Давайте и мы присоединимся к караванщику, чтобы продолжить наш путь. Он знает дорогу и приведет нас к границе Обратной стороны наилучшим маршрутом. Кроме того, раз уж мы направляемся в область сознания и хотим приобщиться к его тайнам, нам стоит привыкать общаться с духами.
— Как зовут тебя, дух Темной стороны?
— Мое имя — Мухамал Альмукаб (محمل المكعب), но зови меня прости Мухамал. А как зовут тебя?
— Называй меня Инженер, потому что здесь, в этом странном месте, у меня нет других имен. Мы ищем путь к Обратной стороне. Я понимаю, что ты идешь туда, позволишь ли нам присоединиться к тебе?
— Да, я буду рад попутчикам, мой путь долог и одинок. За разговором он станет короче, а время пройдет быстрее, и мы оба сможем узнать что-то новое для себя.
— Я надеюсь, Мухамал, мы тебя не разочаруем, потому что пришли со Светлой стороны.
— Светлая сторона — удивительное место, но мне туда нельзя. Не потому, что я боюсь грабителей, а потому, что у меня нет необходимой телесности, я просто не смогу там
— Скажи, Мухамал, я вижу у тебя в поклаже кубики белого, черного, зеленого, красного, синего и желтого цветов. А знаешь ли ты об иных цветах?
— Об иных цветах иногда говорил страж Обратной стороны, но я никогда их не видел, а если и увижу — не узнаю. Все мои кубики только тех цветов, о которых ты сейчас упомянул. Но, пожалуй, Инженер, я сейчас открою тебе интересную вещь, о которой ты, скорее всего, даже не догадываешься. На самом деле у кубиков нет своих цветов.
— Как так?