Государыня Криворучка

22
18
20
22
24
26
28
30

– Хорошо, – согласилась та.

Потом она схватила одну из верхних коробок, подняла ее, сделала шаг в сторону, тихо взвизгнула и уронила поклажу. Послышался характерный звук, который издает посуда, упав на пол.

– Ой, простите, – зашептала Ляля, – ой, не хотела!

Я быстро наклонилась над упаковкой и открыла ее.

– Что погибло? – деловито осведомилась Краузе.

– Сервиз, который купили во Франции, – сообщила я и быстро добавила: – Лично мне он никогда не нравился.

– Тоже не испытывала восторга, глядя на этот набор, – живо соврала Роза Леопольдовна. – Есть предложение. Зачем нам всем толкаться в столовой? Пусть Олечка разложит подушки и одеяла.

Мне стало смешно. Постельные принадлежности разбить невозможно. Краузе решила сохранить фарфор, поэтому переключает активность Лялечки на мягкие предметы. Но наша помощница не учла, что их можно разорвать, сжечь, утопить… Я тихо хихикнула и взяла другую коробку.

В эту же секунду в комнату влетела Киса, за ней вбежали мопсихи. Пребывание на улице без ошейников и поводков привело псов в неописуемый восторг. Вполне взрослые, вальяжно шагавшие мопсы трансформировались в егозливых щенят. Фира принялась нарезать круги вокруг обеденного стола, Муся последовала за ней. И кто-то из псинок толкнул меня чуть пониже колена. Я поняла, что сейчас упаду, разжала руки, коробка шлепнулась на паркет. Дзинь, блям…

– С кем поведешься, от того и наберешься, – резюмировала Краузе. – Эх, фужеры, рюмки, прощайте! Лампа, у вас телефон пищит.

Я схватила мобильный и услышала голос Костина:

– Ты где?

– Приехали в дом, начали вместе с Лялей вещи разбирать, – отчиталась я.

– Что разбили? – деловито осведомился Вовка.

Пришлось ответить честно:

– Ляля – сервиз, а я – фужеры.

– Пусть моя жена займется одеждой, а ты лети на работу, – велел Костин.

– Поняла, скоро приеду.

– Вас вызвали на работу? – не сумела скрыть своей радости Краузе, когда я положила телефон в карман.

– Могу остаться, помочь вам.