— Это же средневековье! — возмутилась Тили. — Современные короли не держат при себе шутов. Только богатые дурно воспитанные выскочки заводят себе людей на потеху.
— Может, отрубить ей голову и найти тебе воспитанника попроще? — задумчиво спросила Тмина у магистра. Тот согласно заулыбался.
— Это был бы лучший выход. Из девчонки не выйдет хорошего профессионала. Я таких, как она, даже к вступительным экзаменам не подпускаю. Впрочем, подобные ей сами сюда не приходят.
Тили мстительно вспыхнула, зажмурилась, собрала свою ярость в тонкие ниточки и мысленно дотянулась ими до длинных волос старика. В воздухе запахло паленым. Гримс махнул рукой, восстанавливая обожженным кончикам волос былой вид.
— Не надо, — печально сказал он.
— Вы маг? — уточнила девочка. В темном, как ночь, будущем появилась первая звезда надежды. Гримс молча развел ладони, и между ними выросла радуга, пролилась дождем в небольшое озерцо, то превратилось в серебристую чашу. Гримс протянул Тили сосуд. Вода была прозрачной и прохладной на вкус. Девочка жадно выпила и поставила чашу на стол. Она превратилась в облако снежинок и рассыпалась в воздухе.
— Хорошо, — кивнула Тили. — Будем договариваться.
Взрослые переглянулись и подвинули девочке стул. Та чопорно села и воспитанно сложила руки на коленях.
— Мне десять лет, и я мрачный, озабоченный магией ребенок, — сообщила она. — Не умею улыбаться и никогда не трачу время на всякие глупые игры для маленьких. Поэтому я очень умная и намного опережаю в развитии своих сверстников. У меня богатый словарный запас, потому что я много читаю. И я требую ответа, почему вместо хорошего мага вы хотите сделать из меня плохого шута. Понятно, что так нужно короне и что это страшный секрет. Но чем раньше я пойму вашу цель, королева Тмина, тем раньше смогу соответствовать. Вот мои условия: вы честно признаетесь в своих замыслах, магистр обучает меня магии, и я становлюсь послушной и сдержанной, как того велят гены моего отца.
— Ого, — восхищенно сказал Гримс, — какая речь. Ваше Величество, по-моему этот мрачный и озабоченный ребенок выставил разумные требования. Я бы предпочел сотрудничество, а не силовую политику.
Тмина зашипела, как рассерженная кошка. Глаза вспыхнули, приобрели золотистый оттенок. Тили испугано отшатнулась, в одно мгновенье вспомнив все страшные байки про старую ведьму Тмину, сильную и злую.
— Вы мне надоели, — заявила королева. — Линк, я могу сломать тебя, как куклу, и твой разум навсегда подчинится моим желаниям. Я тебе оставляю самое ценное, что у тебя есть: твои мозги и твои способности. Никаких переговоров, что еще за вздор. Ты будешь учиться в этой школе, по выходным тебя станут привозить в мой дворец, и я лично займусь с тобой практической магией. Ты больше не задашь мне ни одного вопроса и не ослушаешься ни одного указа. И это мое последнее слово.
Королева-мать величественно кивнула магистру и стремительно покинула кабинет. Тили жалобно посмотрела на Гримса, страх еще плескался в её темно-карих, почти черных глазах.
— Судя по всему, выбор у тебя не слишком шикарен, — пожал плечами старик.
Глава третья. Тили взрослеет
С той поры у Тили началась странная, диковинная жизнь. Читать приходилось еще больше, чем до этого, при этом подбор литературы был самым неожиданным. История королевства и мировая история, многоуровневые хитросплетения внешней и внутренней политики, заговоры и народные бунты. Словом, иногда Тили казалось, что ее учат не на шута, а на самого короля. Много уделялось времени и физической подготовке: как ни крути, но шут обязан быть гуттаперчевым. Но самыми нелепыми были уроки юмора. Их проводил Гримс самолично.
— Сарказм — это вид сатирического бичевания, язвительная насмешка, высшая степень иронии, основанная не только на усиленном контрасте…
От этого нудного раскладывания смешного на части у Тили голова словно взрывалась. Оказывается, шутить можно тридцатью тремя способами, и все это очень походит на математику. Они учили готовые шутки тематически: шутки, посвященные погоде, куропаткам или женщинам. Шутки-экспромты нагоняли еще большего ужаса. Тили стояла посреди класса с мрачным видом и отвечала совершенно невпопад.
— Яблоки зеленые потому что… — начинал Гримс.
— Потому что уродились не синими, — тоскливо отвечала ему она. Класс хихикал, Гримс хмурил брови, нерадивая ученица получала дополнительное наказание в виде трех дополнительных шуток о соседней стране Хох.