На закуску, наверное.
Розвелл, который привез Гиацинту домой, закончил с обходом дома и тоже присоединился к ним. На его руках спала Катарина.
— Нам надо увезти от вас ребенка, — задумчиво протянул он. — Рядом с вами сейчас слишком опасно.
Гиацинта безразлично пожала плечами. Одним врагом меньше, одним больше.
Все равно они никогда не закончатся.
— С другой стороны — я обеспечу этому дому такую безопасность, что ни один комар сюда не проскочит. Что думаете, Эухения?
Старуха забрала у него Катарину и понесла её наверх.
— Значит, девчонка остается при вас.
Гиацинта молча налила себе еще.
— Какое опасное, все-таки, место королевский дворец, — вздохнул Розвелл. — А ведь это я должен отвечать за порядок в нем!
Он достал стакан и наполнил его бренди.
— Да не расстраивайтесь вы так, — опустошив его залпом, попытался он утешить Гиацинту, — Свон был старым солдатом, и не так уж сильно дорожил своей жизнью. Знал, на что шел.
— Идите к черту, Адам. Где шляется генерал?
— Занимается вашими делами, дорогая. Всё будет в порядке, не бойтесь.
— Бояться? — Гиацинта подняла на него сухие глаза. — Да я в ярости.
Они так и пили, час или три, или всю ночь, но кто-то пронзительно свистнул на улице, Розвелл встрепенулся и выбежал вон. Он вернулся спустя десять минут, бледный до зелени.
— Гиацинта, — произнес тихо, — прибыл командор Ганг.
— Кто?
— Бертрам Ганг, начальник городской тюрьмы. Он обвиняет вас в убийстве советника Траппа.
— Что?