Плохая мать

22
18
20
22
24
26
28
30

Они с мамой покачали головами.

— Однако мост находится вдалеке, — сказала Мирабель. — Похоже, что это, — она указала на пересекающиеся линии над ними, — является основным фокусом.

Гэвин согласился. Но что они должны были увидеть из множества пересекающихся линий, единственным ориентиром которых был далекий мост?

Они все постояли там еще некоторое время, разглядывая детали линий, завитушек. Гэвин еще несколько раз осмотрел комнату, в основном для того, чтобы поддерживать активность, чтобы его не захлестнуло разочарование настолько, что он стал бесполезен. Сиенна выдохнула, отойдя в другой конец комнаты, а затем прислонилась к дальней стене, рассматривая карту.

— О, Боже мой, — сказала она.

— Что?

Она прошла вперед, наклонив голову и уставившись на оранжевый рисунок.

— Это Байоннский мост в Нью-Йорке. Он соединяет Стейтен-Айленд с Нью-Джерси.

— Ты уверена?

— Я думаю, да. Потому что вот эта форма похожа на стадион «Янки». Она указала пальцем на закругленный треугольник справа от Гэвина.

— И смотри, — продолжила она, указав на два узких канала по обе стороны от них. — Это, должно быть, Ист-Ривер, — сказала она, показав направо от них, — а это, должно быть, Гудзон. — Она повела пальцем влево.

— Хорошо, — сказал Гэвин, предвкушение дало ему небольшой прилив энергии. — Так что бы это могло быть? — спросил он, снова указав на крестик, который, очевидно, был центром этой массивной, исписанной каракулями карты без надписей.

— Ну, финансовый район должен быть вон там, внизу, — сказала она, указав на их ноги. — Значит, это здесь, наверху, должно быть… Гарлем.

— Что значит Гарлем для тебя, Си?

Ее голова двигалась взад-вперед над картой, как будто она ориентировалась.

— Это было место, где я работала, — сказала она. Он молчал, наблюдая за ней, очевидно, что-то прикидывая. Точно так же, как коробка в предыдущей комнате была для него, эта карта была для нее? Дэнни разделил комнаты — пока что — сосредоточив внимание на одном человеке?

— Оранжевый, — сказала она, поворачиваясь к нему и его матери, ее глаза горели. — Здесь все в оранжевых тонах. — Она провела рукой по стене.

— Почему? Почему оранжевый?

— Потому что это был цвет дня. — Она слегка покачала головой. — Полиция Нью-Йорка использует систему «цвет дня» для идентификации полицейских под прикрытием, работающих в зонах повышенного риска. Это предназначено для предотвращения дружественного огня. Я была одета в оранжевое во время моего первого крупного ареста.

— В двух словах, — сказал он, пытаясь поторопить ее, не ставя под угрозу детали, которые могли им понадобиться.