– Н-да? Это почему?
– Так интереснее.
Она улыбнулась. Хотелось бы сказать «давай, детка» и начать первой. Но это было не в её правилах. В её правилах – ждать, когда добыча сама зайдёт в ловушку. Ничего личного. В этой жизни всё просто: кто-то охотник, а кто-то – жертва.
Кейси прищурилась:
– О’кей, я в деле. А ты?
– Почему нет. Я люблю игры.
– Отлично.
Она покачала носком кроссовка и, сделав голос безразличным, уточнила:
– А что за тема? В смысле, во что играем?
– Ну, скажем… – Незнакомец задумался. – Может, в викторину?
– Сколько тебе лет, мистер пенсионер? – хмыкнула Кейси.
– Неважно. Будто тебе есть дело. И оставь в покое мой пенсионный фонд.
– Конечно. Вдруг ты старый грязный извращенец?
– Непременно. И у меня даже есть вставная челюсть. Так что? Ты любишь ужасы?
– О… – Ещё как любит! – Терпеть не могу.
Но ему правду знать необязательно, верно?
– Жаль. Я люблю. Хотел предложить кое-что забавное. Тебе бы понравилось.
– Ты будто из фильма Уэса Крейвена [7], детка, – улыбнулась Кейси и взглянула в окно на внутренний дворик.
– Я даже не стараюсь, детка. Я и впрямь оттуда.
Снаружи, во дворе, поскрипывали сверчки. Совсем густая тёмная ночь опустилась на штат Мэн. Бассейн отбрасывал бледно-голубые водные блики на кафельные бортики. «Только больные делают здесь, в этом холодном захолустье, бассейны, – внезапно подумала Кейси и поёжилась. – У нас же не Калифорния. Здесь больше холодных дней в году, чем тёплых». Но её родители были из числа упрямых придурков, которым нужен бассейн не для того, чтобы плавать, а чтобы обслуживать его, чистить, сидеть на шезлонгах холодными днями и чтобы все друзья и соседи видели его, как показатель достатка. Он был нужен для престижа.