Жить жизнь

— Я дам ему еще время. В конце концов, он сказал, что, когда вернется из Одессы, все изменится. Я понимаю, что это звучит наивно и глупо, но я верю в него!

Гала возмущенно включила воду и принялась мыть посуду, каждым движением выражая несогласие. Анна молчала, ожидая, когда подруга смоет свои эмоции в раковину. Та закончила, вытерла руки полотенцем и закурила:

— Он хоть звонит тебе?

— Да, вчера звонил поздно вечером и сегодня прислал СМС. — Анна посмотрела Гале в глаза и задала волнующий ее вопрос: — Может, ему жаль меня?

— Настолько жаль, что он уехал, оставив тебя после операции?! Только сейчас Анна заметила, что на столе стояла корзина. В ней яблоки, клубника, малина, голубика, гранаты, груши.

— Ты решила скупить все, что было на рынке?

— Это не я.

Анна вопросительно посмотрела на Галу.

— Консьержка передала.

Анна заглянула в корзину: там лежал конверт. «Может, Матвей?» — с надеждой подумала она. В конверте оказалась записка: «Выздоравливайте, Анна. Звоните в любое время. Я всегда рад Вам. Арам».

Непривычное состояние. Она не могла поехать куда-нибудь, чтобы отвлечься, и не могла находиться дома. Оля с Костей писали сообщения в фейсбуке — она с трудом заставила себя ответить: написала Оле, что с ней все в порядке, и Косте написала то же самое. Арнис прислал ободряющее СМС. Но она не хотела ни с кем разговаривать, она не могла заставить себя читать или смотреть фильм. Она даже не могла медитировать. Единственное, что она могла, — спать. К счастью, тело было не против. Ему требовалось восстановление после операции. Во сне она забывалась. В реальности же становилось бесконечно больно. Она была морально парализована и заперта в своей же квартире. Матвеем. Анна все время спала. Раздался звонок.

— Привет.

— Привет, — машинально ответила она.

— Как твое самочувствие? — задал Матвей свой контрольный вопрос.

— Лучше, чем вчера. — Это самый честный ответ, на который она способна.

— Ты спишь?

— Да, я все время сплю. Можно мне выйти погулять?

— Нет, будь дома. На улице жара.

Анна смиренно вздохнула и в свою очередь спросила:

— Как ты?