– Кидаем! – Диана выхватила левой рукой зажигалку и чиркнула. Длинный язык пламени был похож на нос.
Бахнуло замечательно. Огненный шар снёс стёкла, отшвырнул террористов прочь и даже попал в один репортаж. Едкий жар хлестнул по лицу.
Путь в спортзал был открыт.
Возле входа в спортзал стояли ещё трое. За запертую дверь уходили чёрные провода.
– Автомат!
Оружие полетело ей в руки. Диана передёрнула затвор и дала очередь. Трое бросились прочь.
Ядовитый дым драл горло и ел глаза. Но хотелось смеяться.
Из-за двери донеслись отголоски автоматной очереди.
– Не смейте меня прерывать! – рявкнул Гугука. – Меня нельзя прерывать. А знаете, почему меня нельзя прерывать, – он обвёл всех выпученными, с красными прожилками глазами, – Потому что я заминировал этот спортзал, вот почему! – и хлестнул по столу белым проводом взрывателя. – А теперь – слушайте. Я продолжаю.
Дверь в спортзал распахнулась от удара ноги. На пороге стояла Кель.
Поэт перевернул страницу. На девочку он даже не посмотрел.
– Заканчивай! – крикнула Диана, – У людей футбол, а ты телевизор занял.
Её голос отозвался гулким эхом.
Гугука заинтересовался. Он отложил листки и приподнялся, чтобы получше её рассмотреть.
Диана целилась в него из Беретты, а сама смотрела на бомбу.
– Дитё, это весьма оригинально, – сказал Гугука, – Можно сказать, перформанс. Ты могла бы выступать с Тер-Огнасяном. Иконы там рубить, сжигать семейные альбомы! Если хочешь, я дам телефон, мы на последнем биеннале вместе курили. А сейчас прячь пистолет и иди смотреть аниме про девочек-волше…
Диана выстрелила в упор. Без единого слова.
Гугука вздрогнул, покачнулся и начал падать. Его лицо выражало не боль, а скорее удивление – надо же, какие дела бывают.
Исписанные листы сыпались на пол.
Комната была погружена в темноту, настолько густую, то не видно даже стен. Горел синий экран. Перед экраном сидел человек в дымчатых очках.