Признаться, я оторопел. Обычно, спокойного Борзуна сейчас перекосило. Столько ярости, горечи и боли было в его словах, что мне захотелось попятиться.
— Что они тебе сделали?
— А вот это тебе знать не нужно.
— А какого тогда демона ты мне всё это говоришь? Зачем этот разговор?
Борзун задумался, а потом просто сел на потёртые плиты храма, жестом пригласив последовать его примеру.
— Знаешь, я не могу назвать себя хорошим человеком. Скорее наоборот, — заговорил он после того, как я присел напротив. — Она мне дала исцеление, надежду возможность исправить то, что я совершил в своё время…
— Она хотела нас убить! Мы ничего ей не сделали! Она убила мою спутницу, гоблиншу! Так должна поступать Богиня Светлого Пантеона?
— Я искренне верю, что у неё не было выбора, — примиряюще произнёс Борзун. — Замыслы Богов неподвластны человеческому разуму…
— Всё это дерьмо я уже слышал неоднократно. Поверь: мой мир и твой ничуть не отличается, что касается промывания мозгов! Те же стандартные фразы, те же способы убеждения. Так что прошу — избавь меня от этой религиозной ереси, — я непроизвольно сжал кулаки. — Расскажи это моей спутнице, которую я вынужден был убить этими кинжалами! Убить, чтобы спасти остальных! — я потряс появившимися «крисами», но Борзун никак не отреагировал, продолжая спокойно взирать, чем ещё больше меня злил.
— Но ты же хочешь возродить Хаос, — насмешливо парировал Эмиссар. — А сам только что говорил, что это — ересь.
— Хаос — единственное божество, которое попросило помощи! Попросило! Не приказало! И дало взамен. Даром! Не требуя, как остальные! Чуешь разницу? А что делают остальные? Манипулируют, интриги плетут, устраивают подлянки, подставляют! Ненавижу! И если бы не твоя подлость с Печатью Подчинения — хрен бы я согласился на твои условия!
— Что и требовалось доказать, — кивнул он. — Тебе так дорога эта ведьма?
Я не стал отвечать. Да и не требовалось. Ответ мы знали и так.
— А что будет, если ты не посвятишь Алтарь Хаосу? — задал Борзун вопрос, который я не готов был услышать.
— Смерть в двух мирах, — глухо произнёс я, ничуть не преувеличив.
Не знаю, зачем я ему ответил. Просто стало плевать, узнает он или нет.
Удивление на его лице было осязаемым.
— И ты всё равно…? — он был потрясён.
— И я всё равно! Вот этим я от тебя и отличаюсь! Вам плевать на жизни. Стремясь выполнить волю своей Богини, вам, прислужникам, все средства хороши!
— Моя богиня не может ошибаться! — подумав, возразил Борзун. — Но теперь я понял. Ты пойдёшь до конца.