— Как много, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам, — глубокомысленно изрёк Димон, заставив меня поперхнуться зельем восстановления.
— Ты что, о томик Шекспира ударился? — с подозрением спросил я у лучника. — Или тебя укачало в полёте?
— А что? — обиделся Димон. — Думаешь я не читал Гимлера в школе?
— Кого-о-о не читал? Дима, ты серьёзно? — мои брови поползли наверх.
— А что? — тот, судя по лицу и правда не понял, что только что сказал.
— Дойчен зольдатен, унтер офицюрен! Шнеля ауфштейн! Идём звездюллен монстриш? — выкрикнул Утрамбовщик, приложив себе под нос два пальца и сделал три строевых шага. — Ферштейн? Яйки, млеко есть?
— Да идите вы нахер, — Дима только рукой махнул. — Ну ошибся, с кем не бывает. Умники.
— Ага. Эпохой ты ошибся, — не осталась в долгу Чакра. — Гимлера он читал, — она расхохоталась.
— Так, всё! Прекращайте. На нас уже и так злобно косятся.
— Настроение хорошее?
Гнусная рожа Де Бафа меня уже порядком стала раздражать, поэтому я не остался в долгу:
— Ты на окладе, наверное?
— На каком ещё окладе? — предчувствуя подвох, напрягся казначей.
— Как на каком? Тебе конкуренты «стопудово» доплачивают за то, чтобы ты своим кислым лицом ронял моральный дух рейда. Потрошитель знает, что ты засланный?
— Остряк, да?
— Ну в самом деле? Что ты к нам докопался? Я тебе что, в суп плюнул?
— А ты мне не нравишься. Мутный ты. Скрытный и нахальный, вдобавок. Таких нужно осаживать. Охреневший ты в корень!
— Ну вот закончится рейд — осадишь. Договорились?
— Только не сбегай, как ты умеешь! — осклабился Де Баф.
— Давай уже иди, садовод-засаживатель!