Двинулись земли низы. Том 1. Двадцатые

Большинство преподавателей МГА были «технарями» до мозга костей. И их отношение к Советской власти было очень разным, причем от происхождения это совершенно не зависело.

Преподаватель кафедры прикладной механики Борис Эрнестович Стюнкель был из очень приличной семьи – сын финского консула в Ревеле, нынешнем Таллине. При этом, несмотря на происхождение, революцию принял восторженно, стал убежденным коммунистом. Был одним из разработчиков знаменитого плана ГОЭЛРО, того самого, что породил знаменитую ленинскую формулу «Коммунизм – это есть Советская власть плюс электрификация всей страны».

Шматько Л.А. «В.И. Ленин у карты ГОЭЛРО». 1957 год.

Владимир Ильич, кстати говоря, его неплохо знал, и в одном из писем «опасному очкарику» Горбунову упоминал: «Кажись, у Стюнкеля есть материалы об этом».

Вера Стюнкеля в Советскую власть была безгранична. После «Шахтинского дела» он даже поругался с братом, таким же фанатиком инженерного дела, который сомневался в виновности осужденных. Брат, Григорий Эрнестович Стюнкель, в итоге бежал из России в Финляндию, а Борис Эрнестович Стюнкель остался.

Был арестован в 1930 году по делу «Промпартии», приговорен к расстрелу с заменой на 10 лет исправительно-трудовых лагерей. В лагере работал инженером-электриком. Писал из лагеря жене:

«В общем котле исторических событий такого огромного размаха и значения, как русская революция, ломающая совершенно старые устои человеческого общества, судьба личности такая мелочь, что о ней не приходится много говорить. Нельзя в вихре таких событий хныкать о себе. Я считаю, что я в вихре этих событий, как песчинка, попал в общий смерч и должен быть счастлив, что физически уцелел и могу снова наблюдать жизнь, и, хотя за решеткой, но помогать строительству… А обстановка для работы есть и мы работаем усердно».

Б.Э. Стюнкель

Вскоре неожиданно был освобожден. Работал в Донецке главным инженером Донэнерго. В 1937 году арестован повторно, Выездной сессией Военной коллегии Верховного суда СССР осужден и приговорен к высшей мере наказания — расстрелу.

Заведующий кафедрой технологии нефти нефтяного института горного факультета Иван Иванович Елин был полной противоположностью Стюнкелю – и по происхождению, и по воззрениям, он был потомственный крестьянин, который, тем не менее, весьма настороженно относился к «власти рабочих и крестьян».

Объединяло их только одно – беззаветная преданность инженерной профессии. До революции Елин считался одним из лучших специалистов в стране. Достаточно сказать, что Иван Иванович был другом гениального Владимира Шухова, «лучшего инженера империи». И он не просто дружил, но и в качестве инженера-изобретателя активно сотрудничал с Шуховым, став один из создателей знаменитой кубовой нефтеперегонной батареи Шухова-Елина, обеспечивающей непрерывность перегонки нефти.

Сконструированная на одном из бакинских керосиновых заводов фирмы «Братья Нобель» в 1883 г. В.Шуховым и И.Елиным кубовая батарея для непрерывной перегонки нефти

Все на том же злосчастном для инженеров рубеже двадцатых и тридцатых годов, когда «Шахтинское дело» сменялось делом «Промпартии», в 1929 году Иван Елин был арестован органами ОГПУ как «член контрреволюционной, шпионско-вредительской организации в нефтяной промышленности». На допросах инженер достаточно откровенно рассказывал о своих политических воззрениях:

И.И. Елин

«Я родился 6 ноября ст.ст. 1869 г. в дер. Тарасово Владимирской губ. в семье крестьянина, который отправился на заработки в Оренбург и в возрасте около одного года увез меня с собою. Отец мой был сначала плотником, потом столяром, потом десятником, потом мелким служащим по строительным работам...

...Отец мой на свои скудные заработки сумел, однако, отдать меня в Оренбургскую гимназию, перейдя в пятый класс гимназии, мне пришлось из нее уйти, вследствие переезда отца из Оренбурга в Самару. Там я поступил в Реальное училище – его можно было окончить на год раньше гимназии, и из него можно было поступить в высшее учебное заведение...

Я кончил реальное училище первым, несмотря на то, что в это время «кухаркиным детей» не очень поощряли. Точно также одним из первых я кончил курс Ленинградского технологического института. Учась в учебных заведениях я, исполняя волю отца, да и сам, боясь, совершенно не интересовался политическими вопросами. … Окончил я курс в 1892 г., отец мой был страшно горд, что у него сын инженер. Вскоре я поступил по рекомендации Института на завод быв. Шибаева в Баку, где и проработал 19 лет...

Каков был мой жизненный идеал? Я мечтал быть свободным человеком, т.е. хотел жить, ни от кого не завися, не имея над собою никакого хозяина. Эту свободу, эту независимость в прежнее время могла дать только деньги. Поэтому я всегда жил очень скромно, стараясь сберегать деньги, чтобы к концу своего жизненного пути быть тем свободным человеком, о котором я мечтал. ... Революция лишила меня моих сбережений, и я увидел, что мне, уже порядочно усталому человеку под пятьдесят лет, надо начинать жизнь сначала...

...Был ли я всем доволен в своем положении советского служащего, в особенности в первые годы сравнительно с прошлым? Было бы грубой ложью сказать, что я был в восторге. Нет, было тяжело, в особенности в годы 18, 19 и 20, но тяжело исключительно из-за тяжелого материального положения, единственным утешением в котором было то, что не мне одному, а и всем тяжело. Благодаря так называемым совнаркомовским пайкам, однако, положение специалистов не было так трудно, как прочих граждан, и этом мы все очень ценили...».

Как и Стюнкель, Елин был приговорен к расстрелу с заменой на 10-летний срок заключения в лагере.