Рай для грешников,

– Какой Интернет? В настоящем журнале, «Демократия и законность».

– А это уже серьёзно. Симптом.

– Думаешь, Окно Овертона⁸? – спросил Вараксин.

– Похоже на то. Уж очень в тему, прямо в нашу мозаику. Спасибо, Игорь Маркович. Ты свободен, а мы с однокашником ещё посидим, он вчера с Большой Зоны…

– Откинулся, – вставил я. – Игорь Маркович, может, перейдём на «ты»? Не против?

– Принимается, – Вараксин, пожав нам руки, откланялся.

– Белый, что происходит?

– А ты лишь сейчас заметил? – он повертел зажигалку. – Мир изменился, Костя. Не враз, но разительно. Хочешь поговорить об этом?

– Да.

– Хорошо, о командировке твоей опосля погутарим. Что происходит, спрашиваешь? А скажи-ка, в институте твоём разве всё по-прежнему?

– Где там. Не хотят учиться, даже бесплатно. Из сотни ребят от силы трое с мозгами; а скоро и этих не станет.

– Вот. И наука хиреет, прорывных решений – ноль. Не говоря уже об искусстве. Почему нет новых Леонардо? Шекспиры куда подевались? Где могучая кучка передвижников? В общем, мельчают людишки, – он закурил. – Помнишь, в тринадцатом… слушай, двадцать лет уж прошло, летит время… Клич тогда бросили – экспедиция на Марс, без возврата.

– Ну как же.

– Отозвалось двести тысяч, и в первом туре отобрали тысячу. Здоровых, умных, все с высшим образованием.

– Да, да.

– А знаешь, что с ними стало? Я посмотрел недавно.

– И?

– Три сотни ушли, в основном катастрофы и спорт, экстремальный, само собой. А пятьсот семь нынче…

– В Большой Зоне?

– Угу. Но речь не об этом. Вот позови сегодня – не то, что на Марс, дом свой защищать не пойдут. Герои компьютерных войн, блин. Где прибамбасы, там и родина, – Ратников махнул рукой. – Догадался, откуда ветер дует?