— Я могу потереть тебе спинку, - приглашающе прошептал в ухо Минт.
— Прибью, - огрызнулась Марена.
— Боюсь, госпожа, что Светлейшая будет очень расстроена, если я вернусь с пустыми руками, - с обаятельной улыбкой сообщил маг.
Но при этом Марена ощущала его страх, скрытый где-то глубоко внутри. Особенность единства с миром иногда давала удивительные результаты, словно бы демонстрирующие обычно скрытую изнанку мира. Похоть, самодовольство Минта, желание защитить Марену и быть героем, гнев Моростона и его желание защитить хозяйку - были понятны и привычны.
Страх такого высокоуровневого мага - нет.
— Очень расстроена, - повторил маг, делая жест этими самыми руками.
В мгновение ока она, Минт и Моростон вместе с магом оказались на какой-то открытой всем ветрам террасе. За изящным и невесомым на вид столиком сидела Светлейшая королева эльфов с длиннющим непроизносимым именем, держа в руке бокал с каким-то напитком. Рядом с ней не столько сидела, сколько расползалась по креслу аморфной массой Ираниэль.
Выглядела она мертвецки пьяной, не контролирующей себя, и оскал широчайшей улыбки на лице выглядел жутковато. В ощущениях Ираниэль была немногим лучше, словно не контролировала себя. Осознание, обида, ревность, злость и страх, на фоне пульсирующего, жгучего, ноющего и тянущего в животе плотского желания. Ко всем: королеве, Минту, самой Марене и даже к Моростону.
— Алилуэилилилилуэиилилилилиуэ, - торопливо выпалил маг, сгибаясь в поклоне.
— Ничего страшного, - с легкой улыбкой ответила ему королева на общем.
Маг исчез, снова согнувшись в поклоне, а Марена все медлила, словно оглушенная. К сумятице чувств Ираниэль добавлялось и смятение Моростона. Питомца разрывало противоречивыми чувствами. Он хотел защитить хозяйку и наказать ту, что так напоила Ираниэль, всегда угощавшую его вкусными камнями, но у Моростона просто лапы не поднимались и ему хотелось спрятаться в панцирь, от страха и благоговения перед этой белой живой за столиком.
— Ми-и-и-и-инт! - неожиданно заорала Ираниэль радостно.
Она попробовала встать, споткнулась, словно действительно напилась, упала на барда и при этом охватила его руками и тут же впилась ему в губы сочным, страстным поцелуем, словно хотела высосать досуха.
— Я обещала тебе! - заорала Ираниэль, отрываясь от барда. - В новую жизнь - без долгов! За честную любовь!
С этими словами она ухватила барда, чуть ли не швырнула к стенке дерева, на ходу срывая рубашку с него и обнажаясь сама.
— Не будем мешать им, - снова улыбнулась королева, поводя рукой.
Побеги и ветки взметнулась, скрывая Ираниэль и Минта. Марена торопливо отступила на шаг, не в силах вынести такой бури плотского желания. Прав был дед, подумала она, Особенности еще как могут быть проклятием.
— Что вы с ней сделали, Ваше Величество? - хмуро спросила она.
Пускай эта Светлейшая и не дотягивала до бабушки и тем паче деда Брана, но Марена прекрасно представляла, что такая высокоуровневая может сотворить, не вставая с места. Даже спрячься она в Моростона, королева могла бы стереть их в порошок движением пальца.
Но и отступить Марена не могла.