Пустошь

– Над чем это ты смеешься?

– Над тобой. Твои старания… умиляют.

Похоже, злорадство – распространенная черта в мире, к которому принадлежат Деклан с Оливией. Но я готова почти на все, лишь бы туда попасть. Я не позволю этому мальчишке меня остановить.

– Закрой рот, пока я не прострелила тебе коленки!

Несколько минут я тружусь в тишине, изо всех сил дергая плоскогубцами за металлическую сетку. Обе руки у меня болят: одну оттягивает пистолет, другая устала от работы. В голове пульсирует кровь, все тело сотрясает дрожь. Остается только надеяться, что Деклан этого не замечает. Он сдавленно хихикает и дергает левой ногой, как будто собирается встать. Видимо, все-таки заметил…

– Даже не думай! – шиплю я, проводя по мокрому лбу тыльной стороной руки, в которой держу плоскогубцы.

– Я решил тебе помочь.

– Тогда сделай, как я просила, и закрой рот.

– Ты не поняла: я решил тебе сообщить, что это не выход из «Пустоши».

Плоскогубцы едва не выскальзывают у меня из руки.

– Прекрати!

– Прекратить что? Пытаться помочь? Ты хочешь выбраться отсюда – ничего не имею против. Но хотя бы выслушай. Ты зря возишься с этой сеткой, потому что выход в той стороне.

Деклан указывает на восток – туда, откуда я пришла.

Нет. Он ошибся. Наверняка ошибся. Именно здесь карта меняет цвет. Именно здесь я нашла забор с колючей проволокой. Не может быть, что его поставили просто так.

– Не ври!

Деклан поднимает перед грудью руки и качает головой.

– Зачем мне врать, позволь спросить? Ты держишь пистолет, направленный мне в сердце. Правда, пистолет доисторический, и еще не известно, умеешь ли ты им пользоваться. Ну да не суть. Мое оружие тоже у тебя. Преимущество на твоей стороне, Вертью.

– Выход должен быть здесь, – шепчу я.

Деклан хмыкает:

– Выход в мир иной – возможно. Выход из «Пустоши» – нет.