— Ребята! — сказал он. — Все не так, как вы думаете. Вытащите меня отсюда!
— Чего? — изумился Бянкин.
— Вытащите меня отсюда! — требовательно повторил парень, глядя под ноги.
— В каком смысле? — спросил Домешек. — Душу из тебя вынуть, что ли? Это мы сейчас, это мы запросто…
Малешкин хотел уже вмешаться, а то вдруг экипаж и правда вздумает припугнуть «танкиста» да сгоряча перестарается… Но тут случилось удивительное.
Раздался странный чавкающий звук, и «танкист» исчез. Испарился. Остался только протянутый вперед пустой кулак Бянкина.
— Ничего себе… — буркнул Домешек.
Бянкин глядел на свою руку. Потом с тяжелым вздохом опустил ее.
Саня оглянулся на «тридцатьчетверку». Та стояла на месте, и вдруг из нее снова кто-то высунулся.
Малешкин не спеша пошел к танку.
«Столько загадок, голову сломаешь», — подумал он. Хлопотный выдался денек.
Из того же самого люка вылез невысокий мужчина. Этот был одет не по-полевому: хромовые сапоги, китель с большими погонами… И широченные лампасы на брюках. Повернулся спиной к самоходчикам и принялся шарить в люке.
Наконец он отыскал фуражку, надел ее и обернулся к Сане лицом. На погонах у новоприбывшего красовалось по шитой золотом звезде, а в петлицах — танки.
— Товарищ генерал-майор! — отчеканил Саня, бросая ладонь к виску. — Экипаж младшего лейтенанта Малешкина…
— Вольно, вольно, — перебил его генерал. — Так вот вы какой, Малешкин. Герой, герой… Рад познакомиться. Генерал Макаров.
Голос у генерала оказался смешной, почти бабий, зато таким удобно командовать в грохоте боя. Басом только на плацу распоряжаются, в бою — орут да визжат, иначе тебя не слышно… Ростом генерал вышел самый что ни на есть танкист, правда, в ширину пухленький, ну так не полковник, может себе позволить.
Вслед за Саней генерал сунул руку наводчику, сказал: «Так вот вы какой, Домешек…» — и то же самое проделал с Бянкиным, чем здорово его смутил. Выглядел генерал очень довольным, едва не сиял.
— А Щербака куда дели?
— Туточки я, товарищ генерал!
— Чего же ты прячешься… Ну, здравствуйте, товарищи.