Молчит подневольный Китай.
Еще не остывший от драки и демона смерти бледней, Пусянь восклицает:
— Собаки! Седлайте своих лошадей! Готовьтесь к последнему маршу и к яду на каждой игле! Я только империю нашу оставлю на этой земле!
Во мраке ночном похоронен пустой императорский зал.
На кровью заляпанном троне угрюмый Пусянь восседал. Пусянь окружен ореолом судьбой перепутанных струн. Принесший погибель монголам, разбивший империю Сун. Подобный героям Шекспира, как Ричард и злобный Макбет, Пусянь — властелин полумира, но против него — целый свет!
Который по счету посланник вошел, оживляя рассказ?
— Владыка, восстали кидани! Восток отобрали у вас! Пятная окрестности алым, идут по холодным снегам, и флаги династии Ляо опять развеваются там!
— Мы будем сражаться, покуда не сгинет последний кидань! А кто предводитель ублюдков? — спросил хладнокровно Пусянь.
— Проведали верные слуги: рожденный в сибирской тайге кидань по фамилии Лю´ге. А может быть даже Люгé.
— Довольно! Поднять по тревоге моих беспощадных солдат. И пусть разбираются боги, кто правый, а кто виноват, когда побежденный воитель отправится в царство теней. В бою никого не щадите — ни женщин, ни малых детей!
Солдат перепуганный вышел с приказом, звеневшим в ушах. Но вскоре, дыхания тише, заходит китайский монах. Знаток первобытных камланий, ушедший от мира, блажен, в одной из далеких кампаний он взят императором в плен. Пусянь пощадил иноверца и взял во дворец. Потому он стал по велению сердца советником верным ему. Когда полководец был ранен, умело его залатал, и гнев бесконечный Пусяня не раз на войне усмирял.
— Мой друг, я не ведаю страха, с тех пор как покинул Тибет, — Пусянь повернулся к монаху. — Поэтому честный ответ надеюсь услышать сегодня. Ты видел грядущего тень. Готов на коленях в исподнем об этом молиться весь день. Ответь мне, отец, без утайки — кому суждено победить?
Монах улыбнулся.
— В Китае не любят подобную прыть. Истории бешеный ветер не властен над нашей страной. Мы движемся много столетий, года наполняя собой. Ты хочешь прославить чжурчженей? Узнай, что цена высока. Ты должен набраться терпенья и план растянуть на века. И предков забытые лица тебе не должны помешать. Ты должен, Пусянь, научиться врагов ежедневно прощать. Оружием тайных алхимий, потоком военных машин ты можешь расправиться с ними. Но должен остаться один владелец небесных мандатов, китайцам отец и другим, на Небе один Император — один император под ним.
И снова пугающий ветер метнулся по залам пустым. Пусянь ничего не ответил.
«…один император под ним…»
Одна из любимых наложниц внезапно скончалась во сне — холодные лезвия ножниц торчали в ее животе. Ничтожная пасть открывала пошире любого слона и «Пусик» его называла — за что расплатилась сполна!
Поднявшись с кровавой постели, Пусянь из семейства Ваньну вернулся к поставленной цели. Лицом повернулся к окну. Качнулся и в ужасе замер.
— Я вижу багровую тень… В окне отражается пламя горящих вокруг деревень! — Он выскочил пулей наружу, хватая доспех на ходу. Спустился, железом нагружен, готовый отбросить Орду от стен и ворот Поднебесной в пустыню, за водораздел, в сибирский мороз.
Бесполезно. Пусянь ничего не успел.
ebooksa