Нечто

-- Да, назвал, но сейчас опять забыл. А вот имя помню. Его звали очень распространённым русским именем -- Иван.

-- Я попытаюсь настроить вашу память так, чтобы вы вспомнили фамилию.

Я задаю вам наводящий вопрос. Кого из американских писателей начала двадцатого века вы знаете, фамилия которого созвучна названию главного города Англии? -- сказал гость, улыбнувшись.

-- Вы сказали слово "наводящий". Значит, вы изначально знаете фамилию этого русского студента, -- и профессор опять вопросительно посмотрел на коллегу.

Тот, однако, не смутился и сказал: -- И всё-таки я настаиваю, чтобы вы вспомнили его фамилию, и задаю последний вопрос. Из какого города он приехал?

Профессор на мгновение задумался, затем с радостным выражением лица сказал: -- Москоу, Москоу, значит, Московой.

-- В русских фамилиях есть окончание "ин", поэтому мы поправим окончание, и фамилия будет звучать как Московитин, -- гость с волнением произнёс это слово.

-- Да, совершенно верно. -- И Смит произносит фамилию с сильным акцентом. Сочетание "оу" всё равно прозвучало в его произношении -- Москоувитин.

Профессор облегчённо вздохнул и тут же с удивлением спросил: -- Каким образом вы узнали его фамилию, вы что, были знакомы с ним? Где он сейчас, какова его судьба? И вообще, жив ли он?

-- К счастью, жив, несмотря на все перипетии судьбы, и он перед вами.

Взгляд профессора застыл, лицо покрыла бледность, голова стала медленно клониться, руки бессильно повисли у края стола. Гость сильными руками взял его за плечи и осторожно прислонил спиной к мягкой обивке спинки кресла. Глаза профессора были закрыты, на шее, на месте сонной артерии, был еле заметен пульс.

-- Слава богу, не инфаркт, а лёгкий обморок, это от волнения, -- гость облегчённо вздохнул. Он вынул из кармана очки и надел их.

Дотронувшись указательным пальцем до оправы у переносицы, он наклонился к лицу профессора и несколько секунд смотрел на его закрытые глаза.

Этого оказалось достаточно, чтобы рука Смита вздрогнула, глаза приоткрылись, лицо стало розоветь, и профессор прошептал: -- У меня возникла догадка, когда я получил письмо от вас с просьбой о приглашении. Но смущала немецкая фамилия.

И когда вы появились на пороге моего дома, то догадка сразу испарилась. Я готовился встретить пожилого человека, а передо мной предстал мужчина в возрасте не старше сорока. Вы действительно Иван Москоувитин, а не Фишер? -- еле слышно произнёс Смит.

Гость наклонился и, почти касаясь уха профессора, тихо сказал: -- Да, это не подстава. Я действительно русский студент, твой однокашник. Но это длинная детективная история, а у меня нет времени, я должен ехать на вокзал.

-- Но согласно приглашению вы можете жить в моём доме месяц, и вообще вы теперь мой самый желанный гость. Нам будет о чём поговорить, -- голос Смита обрёл чёткость и нужную громкость.

-- Извините, коллега, но приглашение явилось лишь поводом для быстрого оформления визы и выезда за границу. При этом, разумеется, посещение Оксфорда и визит к вам были одними из главных и первоочередных целей, но у меня обширная программа путешествия по Европе и по всему миру. Я буду навёрстывать невыездное время.

-- Вы опубликовали своё выдающееся открытие? Теперь я верю в его реальность и завтра поделюсь со своими коллегами.

-- Нет, не опубликовал. Я вовсе не собираюсь стать мировой учёной знаменитостью, и мне не нужна Нобелевская премия. Пусть мои открытия и изобретения останутся при мне. А вам следует забыть о содержание нашей беседы.